– Почему бы и нет?
– Потому что мне нравится чувствовать прикосновение твоей кожи, как и тебе самой.
– Я этого не знала. Я еще никогда не спала с мужчиной.
– Да, наверное, так будет лучше. Если бы мы еще занимались любовью, утром тебе было бы некомфортно.
– О… – Шанель не могла поверить, что он все еще хочет ее. Но это же хорошо? Значит, он и вправду…
– Не расстраивайся. Мы еще будем заниматься любовью. Много раз.
– Я рада. – Шанель действительно было приятно слышать подобное обещание. Некоторое время они молчали, прежде чем она сказала: – Спасибо за то, что сделал мой первый раз таким особенным.
– Я потерял самообладание.
Вот оно. Вот что так беспокоило его. Она чувствовала: что-то было не так.
– Но мне понравилось.
– Я мог сделать тебе больно.
– Но этого не случилось! И потом, мне было бы неприятно, если бы ты не отдался своим эмоциям так же, как это сделала я.
– Да? – Он был так удивлен, словно подобная мысль никогда прежде не посещала его.
– Конечно.
– Приятно это слышать. – Дамиан погасил свет, но она могла слышать улыбку в его голосе.
– Спи.
– Твое желание – закон для меня.
Шанель хотела было сказать что-нибудь едкое по поводу такой откровенной лжи, но собственный рот отказывался подчиняться. Она провалилась в сон, успокоенная его близостью.
Шанель была поражена тем, как быстро она привыкла спать в одной постели с мужчиной. Нет, дело было не в сексе, хотя она никак не могла привыкнуть к тому, какое наслаждение они получали в объятиях друг друга. Дамиан задавал тон в постели, но все это делалось для их общего наслаждения. Но даже просто спать вместе стало для нее чем-то новым. Это была близость совершенно иного толка. В скором времени Шанель стало трудно засыпать, если его руки не обнимали ее, если она не чувствовала рядом биения его сердца.
Тем утром Шанель никак не могла перестать зевать, изучая полученные данные, несмотря на три чашки кофе, приготовленные новой кофемашиной. Это был подарок Дамиана. От нее не могло укрыться то, как он любил делать ей подарки, заботился и был внимателен. Он всегда покупал именно то, что ей нравилось. Прежде все подарки, что она получала, были словно предназначены для другого человека. Дизайнерская одежда ей не нравилась. Спортивная обувь служила намеком на то, что следовало заниматься бегом вместо плавания. Шанель получала то набор новых клюшек, хотя всегда ненавидела гольф, то теннисные ракетки, которые даже не умела правильно держать.
Но подарки от Дамиана были другими. Все они предназначались именно ей, без намека на то, что он хотел в ней что-то изменить. Шанель никогда не делилась с ним своими интересами или увлечениями, но Дамиан словно читал ее мысли, предвосхищая малейшие желания.