Она встала на цыпочки и охватила Гидеона за шею.
Обнимая Грейс, Гидеон не сводил с меня глаз, как будто все еще пытался решить, не идиотка ли я. Я понимала, что причиной тому — разница в росте, но выглядело так, как будто Грейс повисла на краю утеса.
Когда я возвратилась в контору, Томаса еще не было — он отправился в город, чтобы договориться о фургоне, который привезет в заповедник нового слона. Я едва обратила на это внимание. Я бродила по заповеднику, занималась своим исследованием, изучала то, чего не смогла изучить в дикой природе.
Я уделяла мало внимания индийским слонам, поэтому решила какое-то время за ними понаблюдать. Есть старый анекдот: «Какова разница между африканским и индийским слоном?» — «Пять тысяч километров». Но разница между ними действительно существует — индийские слоны спокойнее, чем африканские, к которым я привыкла, они выглядят менее напряженными и импульсивными. Эти различия заставляют меня задуматься об обобщениях, которые мы делали относительно людей, принадлежащих к двум этим культурам, как будто слоны наследуют характерные черты народа. В Азии чаще встретишь людей, которые из вежливости отводят глаза. В Африке дерзко вскидывают голову и смотрят прямо в глаза — не потому, что бросают вызов, а потому, что это общепринятая манера поведения.
Сира только что вошла в пруд: она била хоботом по воде, поднимая брызги, обливая своих подруг. Под визг и гомон еще одна слониха скатилась по склону в воду.
— Похоже, как будто сплетничают, верно? — раздался позади меня голос. — Я всегда надеюсь, что они говорят не обо мне.
По лицу женщины было трудно определить ее возраст — белокурые волосы стянуты сзади в косу, а кожа на лице настолько гладкая, что меня даже зависть взяла. Широкие плечи и крепкие, похожие на канаты, мышцы. Помню, как мама говорила: если хочешь узнать возраст актрисы, смотри не на лицо после многочисленных подтяжек, а на руки. У этой женщины руки были морщинистые, грубые. Она держала охапку мусора.
— Давайте помогу, — предложила я, забирая у нее кожуру тыквы, какую-то шелуху, арбузные корки. Следуя ее примеру, я бросила все в корзину и вытерла руки о край рубашки. — Вы, наверное, Невви.
— А вы, должно быть, Элис Кингстон.
За нашими спинами валялись и играли в воде слоны. Их рулады звучали более музыкально, чем у африканских слонов, чьи крики я знала на память.
— Эта троица надоедлива, как мухи, — сказала Невви. — Постоянно болтают. Если Ванда уходит из поля зрения, чтобы попастись, а через пять минут возвращается — остальные две приветствуют ее так, будто не виделись целую вечность.