— Нет. — Замотала головой Мэй и спохватилась. — То есть да! То есть нет, не дура! И да — деньги нужны! Очень! Да!!
— Отлично! — Кажется, под маской женщина довольно улыбалась. — Тогда делаем так: сейчас идем на станцию Чай Кан, ты достаешь эти часы, а я помогаю тебе их сбыть…
— А откуда вы… про то, где я их прячу? — Эта новость — что о тайнике кто-то узнал — Мэй тоже не обрадовала.
— Ну, ты типа дура! — Женщина молниеносно щелкнула ее по носу. — А то не помнишь, как этот коп после того, как тебя оттрахал, вытащил из тебя всю необходимую ему информацию? Типа того?
— Ой!
Это, действительно, вылетело из головы Мэй! Полчаса ДО и полчаса ПОСЛЕ — они были подернуты некоей сладковатой дымкой, которую хотелось вспоминать только по эмоциям и ощущениям, что их тогда сопровождали, а не «раскладывать» пошагово — кто что делал, кто что говорил. И уж точно не вспоминать, что она там лепетала… Но теперь, когда женщина об этом сказала…
«М-да… а я, дуреха, еще и думала тут, какие могут быть выгоды от любовника-инспектора… а это было всего лишь продолжением допроса. Ну и приятным бонусом для мужика. Ой, дура я, дура!»
Мэй пригорюнилась. Не то, чтоб козлистость мужчин была для нее новостью, но этот инспектор… ну, он же был таким классным — надежным, сильным, нежным, добрым, ласковым, осторожным, опытным…
— А ну, не плакать! — Новый щелчок по носу. И, до того болезненный, что слезы из глаз брызнули, но не от обиды, а от короткой боли.
Мэй бросила взгляд на компьютер.
— Даже не думай! — Снова испугала ее сеансом чтения мыслей женщина-убийца. — То, что у тебя хватило ума включить веб-камеру перед тем, как он завалил тебя на диван — это ты, типа, молодец! Но использовать эту запись для шантажа — при твоей профессии типа глупо. Да и не повредит это ему никак… — Женщина поколебалась, но все-таки объяснила. — Максимум — «строгача» влепят. Типа того! Тем более, все у вас по согласию было — а это у них не особо возбраняется… именно для того, чтобы их шантажировать было нельзя. И ты совершеннолетняя типа. А этот инспектор — неженатик. Типа того. Так что типа пролетаешь, подруга!
— А вам… зачем? — Настороженно спросила Мэй, от радужного настроения которой не осталось и следа.
Вряд ли этой женщине нужны деньги, вырученные за часы — она находилась в этой квартире несколько часов и ни Мэй, ни полицейский (который, наверно, в этом покруче какой-то там воровки будет) ее не почуяли. Следовательно, она — профессионал высочайшего класса и связываться со сбытом краденного такая вряд ли будет… С другой стороны, два миллиона долларов (ну, будем оптимистами!) на дороге не валяются.