— А что же хуже индейцев? — беспечно спросила она, поскольку все это просто не приходило ей в голову.
— Бывает и хуже.
— Но ты же недалеко, — возразила она, — ты услышал бы мои крики о помощи.
— Если бы ты успела крикнуть. Не всегда есть такая возможность.
— Если ты предлагаешь мне больше не купаться…
— Нет, я этого не предлагаю.
Она округлила глаза, догадавшись, на что он намекал.
— Если ты хочешь, чтобы… чтобы…
— Черт, нет! — рявкнул он, смущенный догадкой Кортни. — Мне совсем не обязательно на тебя смотреть. Я просто должен быть поблизости, чтобы защитить тебя. — Он понял, что запутался. — Ладно, забудь, — оборвал он.
— Забыть что? Что мне надо предупреждать тебя, куда я…
— Забудь про купание, просто забудь и все!
— Чандос!
— Дамам не обязательно купаться на коровьей тропе.
— Ты прекрасно знаешь, что это не довод! — воскликнула она. — Я же не снимаю с себя всю одежду. Сегодня да, сняла, но я…
Дальше она не могла продолжать. Картина, которая возникла при этих словах в воображении Чандоса, сразила его наповал. Глухо застонав, он схватил Кортни, дав наконец волю своей неистовой страсти.
С первым прикосновением его губ Кортни охватило волнение: оно потрясло ее до самых глубин и отняло силы. Почувствовав, что ноги не держат ее, она крепко вцепилась в Чандоса, обвив его шею руками.
Одной рукой он сильно прижимал Кортни к себе, так что ее груди расплющивались о его торс, а второй поддерживал затылок девушки, и она никак не могла увернуться от его настойчивых губ. Было что-то очень дикое в этом поцелуе. Он по-звериному яростно мял ее губы, заставляя их раскрыться, и, как только добился своего, тут же проник в ее рот своим горячим языком.
Неверно истолковав это, Кортни решила, что он опять хочет причинить ей боль, и испугалась. Она попыталась вырваться, но он не выпустил ее. Кортни оттолкнула его, но он лишь сильнее прижал , ее к себе. Она выворачивалась и извивалась — все бесполезно.
Чандос смутно сознавал, что Кортни борется с ним. Он знал, что битву с собой уже проиграл, но еще не понял, что сила его желания может напугать ее. Между тем Кортни продолжала вырываться, и вскоре это отрезвило его.
Он оторвался от ее губ, и она наконец глотнула воздуха. Когда он ослабил объятия, Кортни слегка отстранилась от него.
— Это что, очередной урок? — спросила она, тяжело дыша.
— Нет.
— Но ты опять сделал мне больно! Чандос похлопал ее по щеке:
— Вот этого я совсем не хотел, котенок. Теперь он был очень нежен — совсем другой голос, взгляд, и эта его рука у нее на лице… Но Кортни не позволила себе расслабиться, все еще боясь его.