***
Син очень не хотела возвращаться назад в больницу. Ее братья были настоящими ослами, и от этого места ее бросало в дрожь.
Единственной хорошей вещью, что случилась с ней за последнее время, был секс с Конэллом и выставление его идиотом за то, что поспорил на нее. А на выигранные двести шестьдесят долларов, она сможет купить новую пару Эльфийских дротиков.
За исключением того... что они ей не нужны, или нужны? Она почти, что покончила с Детом, и сейчас могла бы... что?
Острая боль волнами поднималась в желудке, обжигая его не хуже озера кислоты. С тех пор как ей исполнилось двадцать, Син никогда не забегала в мыслях так далеко. Она привыкла быть несвободной, привыкла, что не может распоряжаться собой. А теперь она понятия не имела, как ей жить, не исполняя чьи-то приказы.
Она ступила из Хэррогейта в отделение скорой помощи... попав прямо в эпицентр хаоса. Шейд и Эйдолон катались по полу, нанося друг другу удары, и насколько Син могла судить, абсолютно не сдерживаясь.
Конэлл и Люк наблюдали за происходящим, и каждый из них держал в руках по несколько купюр. Еще одно пари. Интересно, а как я могу поучаствовать в этом?
Конэлл перевел взгляд своих серебристых глаз на нее, и у Син перехватило дыхание. Он был ходячей фантазией любой женщины, с его совершенным телом, поразительными глазами и опасной мужественностью.
Порядочные девочки будут трепетать перед ним, проигрывая в голове грешные, потаенные фантазии. Плохие девчонки будут воплощать эти фантазии в жизнь, в любое время и в любом месте.
Син была плохой девочкой.
Плохая девчонка внутри нее… ну, а точнее ее внутренний демон… так и рвался сделать что-нибудь такое, чтобы встряхнуть своих братьев.
Траханье с одним из их парамедиков может быть вполне подходящим вариантом. К тому же, как она уже поняла, секс с Конэллом был не так уж и плох.
Битва так и продолжала бушевать, в то время как Син перебирала все возможные варианты в голове, пока, внезапно, Шейд не откатился от Эйдолона и, схватившись за живот, открыл рот в беззвучном вздохе.
Син инстинктивно сделала шаг вперед, чтобы помочь, и была удивлена, когда Эйдолон сделал то же самое.
Они бились, оставляя синяки и кровавые ссадины, так как будто ненавидели друг друга, но страх в глазах Эйдолона сказал ей, что они не были врагами.
– Шейд? – он опустился на колени рядом с братом, и его татуировка засветилась. – Что это такое? Черт возьми, Шейд, поговори со мной!
Шейд привстал на колени.
– Блядь, – выдохнул он. – Руна. Она... она... в беде. – Он с трудом поднялся на ноги и, пошатываясь, направился к Хэррогейту. – Эй. Отправь Тай ко мне. Домой. Поспеши, твою мать!