— Может быть, ты позволишь мне сказать неправду…
— Нет! — оборвал ее Фалон, осуждающе покачав головой.
— Но, может быть, он и не спросит. Он вздохнул.
— В любом случае Далдену нужно сказать правду.
— Но… в чем же она заключается? Фалон пристально взглянул на нее.
— Ты смеешься надо мной, женщина?
— Нет, — возразила Шанель. — Я знаю, что ты остановился, Фалон. Но не знаю, почему.
Он вновь лег на кровать, увлекая ее за собой, и положил ее так, чтобы она могла видеть его лицо. Смахнув с ее щеки оставшуюся слезинку, он провел рукой по губам и принялся ворошить волосы Шанель. Очевидно, эта беседа не должна была завершиться слиянием, по крайней мере пока.
— Твои слезы и вопли невозможно выносить, — наконец сказал он. — Я предпочел бы, чтобы это было не так или чтобы ты была хоть немного терпеливее.
Шанель покраснела. Он упрекал ее за это и был явно огорчен. Она знала, что Фалон не ставил своей целью причинить ей боль. Он считал, что должен был сделать нечто для ее же блага, но не справился с этим.. И не справился из-за ее недостойного поведения. Воины никогда не испытывают восторга от наказания своих женщин. Это просто обязанность, которую нужно выполнить, чтобы защитить свою женщину от беды, Шанель прекрасно знала об этом, и поэтому очень удивилась, что ее нижняя часть после наказания не горит сейчас огнем. Ее слезы и крики тронули его… Не означает ли это, что он испытывает к ней нечто большее, чем страсть?
Фалон отличается от обычного воина, как и ее отец. Возможно, он тоже способен любить.
Шанель снова уткнулась лицом в его грудь.
— Прости меня, Фалон, но в том, что касается боли, я веду себя, как ребенок. Я знаю, что тебе это было нужно, ты считал это своим долгом, но я слишком боюсь наказаний, в особенности от тебя.
— Женщина, но ты и должна бояться наказания. Что же еще может удержать тебя от того, что ты не должна делать?
— Да, конечно. И поверь мне, я совсем не хочу испытать все это вновь, даже на такое короткое время. Так что не думай, что ты не выполнил свой долг. Если я скажу Далдену, что получила хороший урок, это будет правдой.
Фалон фыркнул.
— Пока ты узнала только то, что твоя боль доставляет боль и мне. Но ты также должна понять, что твой проступок был направлен не против меня лично и что ты не была еще по-настоящему моей, когда это сделала. Если такое случится снова, никакого снисхождения не будет, что бы я об этом ни думал. Ни слезы, ни просьбы не помешают мне исполнить свой долг. Прими всерьез это предупреждение, Шанель. Я буду очень огорчен, если из-за тебя нам придется страдать.