Филипп уже ступил за порог, как слова вылетели сами собой.
— О дорогая, чуть не забыл — на следующей неделе я уезжаю на пару дней в Испанию.
— Правда? — спросила Октавия, подкрашивая губы. — А что там, в Испании?
— Гольф, — небрежно улыбнулся он, но его рука на ручке двери дрогнула.
Кисточка повисла в воздухе, и Октавия медленно повернулась к мужу.
— Гольф? — переспросила она, и чуть ли не морщинка появилась над ее совершенной бровью. — Ты собираешься в Испании играть в гольф?
Филипп неловко засмеялся:
— Разве гольф — что-то из ряда вон выходящее?! Многие играют.
— Да, конечно. Но не ты. Ты никогда им не занимался. Так в чем же дело?
Конец. Не будет никакой Испании. Октавия слишком подозрительна. И никогда не позволит ему поехать, не поверив в причину. Он почувствовал внезапный прилив печали и негодования — в который раз уже он подводит Пэм.
— Да едут тут двое ребят из банка, меня пригласили. Я и подумал — почему бы не прогуляться.
Взглянув на Октавию, он с удивлением увидел, что она улыбается. Надежда воспарила!
— Прекрасно, ты хоть немного отдохнешь, — протянула она. — Я так рада, Филипп.
Он едва верил своим ушам и уже собрался было поблагодарить жену, но следующие слова остудили его:
— Слушай, между прочим, де Уитни пригласили нас к себе в Гстаад покататься на лыжах на следующей неделе. Конечно, я отказалась, поскольку ты очень занят. Но сейчас… пойду, позвоню и обрадую их — мы приедем в следующий вторник. Дорогой, это просто восхитительно. Ты ведь не собирался играть в гольф, правда? Конечно, нет, такая скучная игра, и разве я не умница, что спасаю тебя от всех этих неотесанных середняков, которые будут настаивать…
— Не надо меня спасать, я на самом деле хотел поехать…
— Не глупи, Филипп. Ты же ненавидишь гольф.
— Мне нравится гольф, Октавия.
— Нет-нет, ты его ненавидишь. А в Гстааде будет очень весело. Хотя кататься на лыжах — тоже скука. Но ты же знаешь де Уитни, они так гостеприимны. С такой хозяйкой, как Рамона, никогда не соскучишься. Ты же обожаешь кататься на лыжах. Так ведь, дорогой? И такой мастак!
Действительно, Филипп слыл самым хорошим лыжником среди их многочисленных друзей и, пожалуй, больше всех любил Рамону и Айвана Уитни. Но сейчас он хотел в Испанию.
— Я уже заказал билеты на Барселону, — он попытался слабо протестовать.
— Билеты? — Октавия смущенно покачала головой.
Филипп покраснел и хотел было объясниться, но лицо Октавии осветилось счастливой улыбкой.
— О, понимаю, ты собирался взять меня с собой. Какая прелесть! Но я не хочу оказаться там вдовой из-за какого-то гольфа, я предпочла бы поехать в Гстаад. Ты же можешь отказаться от билетов? Можешь. Пусть эта твоя маленькая невероятно исполнительная секретарша этим займется. Паулина или как там ее?