— Возьму… кого?
— Джимми Бина. Он будет «присутствием ребенка», понимаете? И он будет этому рад. На прошлой неделе мне пришлось сказать ему, что даже дамы из моего благотворительного комитета не хотят его взять, и он был ужасно разочарован. Но теперь, когда он узнает… он так обрадуется!
— Он обрадуется? Ну а я — нет! — заявил мистер Пендлетон решительно. — Поллианна, это просто глупо!
— Вы хотите сказать, что не возьмете его?
— Именно это я и хочу сказать.
— Но это было бы замечательное «присутствие ребенка», — еле вымолвила Поллианна. Она чуть не плакала. — И вы не были бы одиноки… с Джимми.
— Не сомневаюсь, — ответил мужчина. — Но… я предпочитаю одиночество.
Именно теперь Поллианна впервые за много недель неожиданно вспомнила о том, что когда-то сказала ей Ненси. Она сердито вздернула подбородок:
— Может быть, вы думаете, что милый живой мальчик не будет лучше, чем тот старый скелет, который вы держите в шкафу, но я думаю иначе!
— Скелет?
— Да! Ненси сказала, что вы держите его в шкафу.
— Что я… — Неожиданно мужчина откинул голову назад и расхохотался. Он смеялся от души, так сердечно и громко, что испуганная и недоумевающая Поллианна разразилась слезами. Заметив это, мистер Пендлетон быстро выпрямился в кресле. Лицо его сразу стало серьезным. — Поллианна, я думаю, ты права… даже больше, чем ты сама думаешь, — сказал он ласково. — Честно говоря, я знаю, что «милый живой мальчик» будет гораздо лучше, чем мой скелет в шкафу; только вот… не всегда мы согласны на замену. Порой мы предпочитаем цепляться за свои скелеты в шкафах, Поллианна… Но, может быть, ты расскажешь мне побольше об этом милом мальчике…
И Поллианна рассказала. Быть может, смех разрядил атмосферу, а быть может, волнующая история Джимми Бина, услышанная из горячих уст Поллианны, тронула уже непривычно смягчившееся сердце. Так или иначе, но в этот вечер Поллианна пошла домой, получив приглашение для Джимми посетить дом на Пендлетон-Хилл вместе с Поллианной в следующую субботу.
— О, я так рада! И я уверена, что он вам понравится, — вздохнула Поллианна, прощаясь. — Я так хочу, чтобы у Джимми был дом… и семья, которой не все равно, понимаете?
Глава 22. Проповеди и дровяные сараи
В тот самый день, когда Поллианна рассказала мистеру Пендлетону о Джимми Бине, в лесу на Пендлетон-Хилл прогуливался местный пастор — преподобный Пол Форд. Отправился он туда в надежде, что тишина и красота Божьей природы помогут ему преодолеть смятение, вызванное в его душе Божьими детьми.
У преподобного Пола Форда было тяжело на душе. Весь прошедший год от месяца к месяцу дела во вверенном ему приходе шли все хуже и хуже, пока не стало казаться, что теперь, куда ни обернись, только ссоры, клевета, сплетни, зависть. Он то спорил, то уговаривал, то упрекал, то смотрел сквозь пальцы — и при этом, несмотря ни на что, молился, горячо и с надеждой. Но сегодня он с горечью был вынужден признать, что положение не улучшилось, а, скорее, стало еще хуже. Двое из его викариев были между собой на ножах из-за какой-то мелочи, которую бесконечные споры превратили с течением времени в настоящую проблему. Три самые энергичные и активные прихожанки вышли из дамского благотворительного комитета только потому, что крошечная искра сплетни была раздута болтливыми языками во всепожирающее пламя скандала. Церковный хор раскололся из-за споров о том, кому следует поручить исполнение сольной партии. Брожение началось даже в Обществе христианской взаимопомощи, в связи с открытой критикой в адрес двух членов его правления. Последней же каплей, переполнившей чашу терпения, стала отставка ректора и двух учителей воскресной школы, что и заставило измученного пастора искать успокоения в лесной тиши, предавшись молитвам и размышлениям.