Она, конечно же, не отдаст своего ребенка, и, следовательно, Рольф ни за что не откажется от Амелии.
Будущее представлялось все более и более мрачным. Леони уже не надеялась, что Рольф когда-нибудь расстанется с ней, — этого не случится, если она родит ему ребенка. Рольф ни в коем случае ее не отпустит, ожидая рождение наследника.
Она не собиралась говорить ему об этом. Можно было надеяться на то, что она сможет покинуть его раньше, чем ее фигура выдаст правду. Возможно, она сможет укрыться в Першвике, пока ребенок не родится. Она решила не давать ему возможность удерживать ее.
Леони могла дарить свою любовь другим, могла делиться умением врачевать, но она не могла делить мужа с другой женщиной. Раньше существовала надежда, что Амелия уедет. Теперь же эта надежда исчезла. Казалось, ее сердце рвется наружу — время шло, а боль в груди не оставляла ее.
В один из вечеров в Круел приехали сэр Бертран и его старший сын Реджинальд и сообщили о том, что Рольф распорядился прибыть в крепость на встречу с ним. Бертран был вассалом Леони и жил в принадлежавшей ей крепости Мархилл. Причина, по которой ее муж захотел встретиться с Бертраном, оставалась загадкой.
Единственное, что следовало предположить, — это то, что Рольф скоро вернется домой. Ей удалось задать подобающие вопросы о Мархилле, о тамошнем урожае, но позже она была не в состоянии вспомнить, что ей рассказывали. Беспокойные мысли о Рольфе обуревали ее.
Это было напряженное время. Она как могла развлекала гостей с помощью Эварарда. По счастью, Амелия не появлялась в зале. Близилась ночь, но Рольф все еще не появлялся. Леони готовила комнаты для гостей, однако мужчины предпочитали оставаться в зале, гадая, почему Рольф пожелал их видеть. Наконец раздался шум, свидетельствующий о его приезде, и Леони, поспешно извинившись, удалилась в свою комнату. В конце концов она пришла к выводу, что, встретившись с Рольфом, не сможет скрыть кипевшее в ее душе негодование. Но даже нельзя было и помыслить о том, чтобы подобная сцена разыгралась в присутствии ее вассала. Ощущая себя более уверенно в их комнате, она могла не скрывать свои чувства.
Однако у нее не было времени подготовиться к настоящей схватке, которая, как она предполагала, будет у них. Рольф сразу же направился к ней, и так поспешно, что, как она поняла, должно быть, успел только поздороваться с ожидавшими его на нижнем этаже гостями. Как можно было извинить подобную неучтивость? В конце концов, он же сам пригласил их!
Нахмурившись, она подозрительно спросила:
— Надеюсь, вы не опозорили меня, мой господин?