Алан озирал окружавший лес подобно изголодавшемуся коршуну. На этот раз она должна приехать. Было не так легко передавать ей послания, поскольку крестьяне были довольны своим новым хозяином. Нашелся только один, кто согласился относить его записки Леони. Остальные слишком хорошо помнили тяжелую руку Алана и могли сообщить д'Амберу о том, что он находится поблизости. Алан поклялся, что припомнит это, когда вновь станет хозяином Круела.
Леони не ответила на две его первые записки, но ей, несомненно, было трудно одной прийти на встречу, о которой он просил. Ладно, теперь д'Амбера в Круеле не было, поэтому Алан с нетерпением ждал ее… с нетерпением и волнением. Его люди были очень возбуждены и вспыльчивы. Все труднее и труднее становилось убеждать их, что если они потерпят еще немного, то им достанется гораздо большее богатство.
Получив солидный выкуп, Алан мог разрешить хотя бы одну из своих забот, а заодно на какое-то время успокоить сообщников. Должен ли он сказать Леони, что собирается потребовать за нее выкуп? Если бы она добровольно согласилась уйти с ним, было бы проще. В конце концов, он не обязан все рассказывать ей. Он мог поделиться с ней только частью своего плана.
Стук лошадиных копыт, донесшийся с той стороны, откуда он его не ждал, поверг Алана в панику, но тут он увидел ее. Она выехала из леса с охраной, но они скакали со стороны Першвика. Ее сопровождали оруженосцы в одежде цветов Перш-вика.
Получив третью записку Алана, Леони немедленно отправилась в Першвик. Добравшись до крепости, она сразу отпустила свою охрану, объяснив, что назад, в Круел, ее сопроводят воины из Першвика, поскольку она собиралась остаться там на ночь. Она не хотела, чтобы воины Рольфа рассказали ему о том, что она встретилась в поле с каким-то мужчиной. Но записки Алана не были нужны ей, однако единственной возможностью положить конец этому был прямой разговор с ним.
Она не могла уехать из Круела в одиночку, поскольку сэр Гиберт настаивал на том, чтобы ее сопровождали не менее шести воинов, и разубедить его не удалось. Но это были его воины, и, когда она приказала им ждать ее на краю леса, ни один из них не возразил.
Оставаясь в пределах видимости охраны, она медленно поскакала к Алану. Когда она приблизилась к тому, кого не видела полгода, ее сердце забилось чаще. Казалось, времени прошло даже больше, поскольку после их последней встречи она так много пережила и познакомилась с окружающим миром куда шире, чем за всю предыдущую жизнь. И что же с ним происходило после отъезда? Она решила, что его возвращение в родные края означало одно из двух: либо он больше не скрывался, веря в то, что король дарует ему прощение, либо же был в таком отчаянии, что считал себя в меньшей опасности рядом со своим домом, чем в любом другом месте. Бедный Алан!