Вишес: (не поднимая взгляда) Добро пожаловать в мою мастерскую.
Дж.Р.: Так вот где ты делаешь кинжалы…
Комната, похожая на печь, размером примерно двадцать на двадцать футов, побеленные бетонные стены, такие же, как во всем подвале. Повсюду горят черные свечи, рядом с наковальней стоит древний медный котелок полный сверкающего песка. Позади Ви – крепкий дубовый стол, на котором разложено разнообразие кинжалов на разных стадиях готовности, некоторые – простые лезвия, другие уже с рукоятками.
Ви поворачивается и опускает все еще красный металл в песок, и я поражаюсь его силе. Его плечи испещрены мускулами, равно как и предплечья.
Пока он ждет, он выпускает поток дыма изо рта и стучит по кончику самокрутки над черной пепельницей.
Я чувствую себя неловко рядом с ним. Так всегда было. И от этого становится грустно.
Вишес: (не смотря на меня) Так, ты пережила обстрел ракетами с копом, ага.
Дж.Р.: Да.
Я смотрю на него, когда он достает лезвие из песка и вытирает его плотной тканью. Металл неравномерен по форме и структуре, очевидно еще только в процессе обработки. Ви осматривает его с разных сторон, потом, когда он хмурится, татуировка на виске приближается к глазу. Откладывая молот, он подносит сияющую руку к лезвию и обхватывает его. Свет вспыхивает, заставляя мягкое сияние свеч отбрасывать резкие тени, а в воздухе раздается шипение.
Когда он убирает руку, лезвие светится оранжевым, и Ви кладет его обратно на наковальню. Взяв молот, он снова и снова ударяет по горячему металлу, лязг раздается в моих ушах.
Дж.Р.: (замирает, чтобы посмотреть на лезвие) Для кого ты делаешь кинжал?
Вишес: Тор. Я хочу, чтобы его кинжалы лежали наготове.
Дж.Р.: Он снова собирается сражаться?
Вишес: Да. Он еще не знает этого, но да.
Дж.Р.: Ты, наверное, рад, что он вернулся.
Вишес: Ага.
Вишес снова обхватывает обрабатываемое лезвие рукой и повторяет удары. Спустя какое-то время он снова опускает металл в песок и докуривает сигарету.
Пока он тушит самокрутку, я чувствую себя так, будто я навязываюсь и не выполняю работу, ради которой пришла. Молчание продолжается, и я думаю о всех тех вопросах, которые могу задать Ви, например… каково это, что Джейн стала призраком? Его волнует тот факт, что он не сможет иметь детей? Как обстоят дела с его матерью? Каково это для него, быть в отношениях с кем-то? Он скучает по своей жизни в формате БДСМ? Или он в теме с Джейн? А что насчет Бутча? Их отношения изменились?
Но только… я знаю, что не дождусь ответов, а тишина после каждого вопроса будет лишь серьезней и громче.