- Ты только что уничтожила мою жизнь, мама… - это больше не мой голос, это просто стон, идущий из груди, с болью разрывая остатки меня, кромсая так безжалостно, что заходится каждая клеточка моего тела в болезненном спазме. – Ты это понимаешь?..
Безвольно я оседаю на пол, сползая по поверхности входной двери, закусывая губы, пытаясь почувствовать хоть что-то, кроме того, что происходит внутри меня. Как же сложно… Как трудно достучаться до тех людей, которые уверованы в том, что любят тебя… Что делают только лучше… Блядь, это же та самая забота, которой окружают меня мои самые близкие и родные люди! Вот она! Первозданная, неподдельная, истинная… Такая, что на стенку лезть хочется от безысходности, от боли… А всем вокруг кажется, что они делают только лучше: проявляют участие, заботятся, решают, рушат все и пытаются на этих обугленных руинах строить счастье… Свое. Только свое и такое же свое спокойствие от того, что их драгоценное чадо не делает больше ошибок, идет по привычной дорожке, протоптанной, наверное, еще задолго до его рождения.
- Пойми же, так лучше… - тоскливый голос матери доносится до меня будто из другого мира, в моем же аду звучит иная музыка. – Он не пара тебе! Он воспользовался… Унизил… Испортил…
Весь ее монолог разрывается для меня в отдельные, ничего не стоящие слова, которые тонут в глубинах моей собственной боли, напрочь лишаясь смысла. Ее правда остается правильной и верной только для нее же. Я не воспринимаю ничего, не хочу слышать ни звука, оправдывающего поступок матери. Она решила за меня. Она поступила правильно только для самой себя. Разве думала эта целомудренная женщина, что мне будет от этого плохо? Разве решать мою жизнь за меня – это правильно? Кто дал такое право? Кто наградил полномочиями другого человека решать мою судьбу, пусть даже этот человек был моей матерью? Что ты говоришь сейчас там о семье? О ценностях? О благородстве? Что стоят эти нелепые доводы среди образовавшегося хаоса? Разве ты не видишь теперь, какую пропасть проложила между собой и мною? Она бездонна, и с каждым твоим словом лишь увеличивается в габаритах. Я не верю тебе. Ты всего лишь лгунья, не сумевшая уберечь собственное счастье, зато с доблестью на лице рушишь чужое… Ты такая же мелочная, как и все остальные. Ничем не лучше.
- Тебе учиться нужно! – мать срывается на крик, эмоционально жестикулируя руками, призывая меня согласиться с ее утверждениями. – У тебя же медаль… Поступи в институт, а потом уже занимайся романтикой! Кристина, сейчас это не самое важное в жизни! Да и потом, этот Левин совершенно не подходит тебе! Только подумай, зачем нужна была ты ему – двадцатипятилетнему мужику! А его прошлое… Там и наркотики были, Кристина… Ты хоть представляешь, что вообще он за человек?! То, что последние пару-тройку лет он живет по закону – еще не говорит о его порядочности! Он не пара тебе! И я не позволю…