— Часов в одиннадцать — в половине двенадцатого вошел в буфет этот. В железнодорожной форме, небольшого роста, на голове — форменная кубанка. Сел за стол, заказал графинчик водки, поесть. Расплатился сполна. Сдачу — мелочь — не взял. Выпил, поел, потом подошел ко мне, стал расспрашивать, как проехать в Калугу да где находится управление железной дороги. Мне это странным показалось: железнодорожник, да еще на погонах — звезда, и не знает, где его управление. Потом попросил пива, снова сел за столик, а я пошла к Петрову, рассказала ему о госте. Петров прошел в буфет, пригласил его к себе в кабинет. Больше я ничего не знаю.
Но Петров вошел в кабинет не вдвоем с неизвестным, он пригласил с собой дежурную по залу железнодорожного вокзала Валентину Иванюк. Первым шел Петров, следом — неизвестный, затем — Иванюк.
Оперуполномоченный зашел за барьерчик, потребовал от незнакомца документы. Тот протянул ему удостоверение, начал с места в карьер:
— Что ты меня, старший лейтенант, компрометируешь?! Ты же видишь — не рядовой я железнодорожник, а допрос учиняешь при младшей по чину!
— Выйди, Валя... — попросил Петров, и женщина вышла из кабинета, пошла по залу. Минуты через две раздался выстрел. Она бросилась обратно, но застала в кабинете только одного Петрова. Он был еще жив, лежал на топчане с залитым кровью лицом и хрипел. Умер старший лейтенант через несколько минут не приходя в сознание.
Это было все, что удалось узнать Трояновскому. Куда направился убийца? Каким поездом? И кто он такой, его ли это удостоверение? Неизвестно. И все же Григорий Абрамович дал команду отмыть спиртом окровавленную фотографию, размножить ее. А сам принялся изучать расписание поездов. Только что ушел поезд Калуга — Барановичи. Скорее всего, преступник уехал именно этим поездом. Григорий Абрамович связался с Сухиничами, приказал старшему оперуполномоченному Алексею Зинькову:
— Обязательно пройди по поезду, Алеша. Искать нужно человека небольшого роста в железнодорожной форме, со звездой на погонах... Будь осторожен, преступник вооружен пистолетом ТТ. А мы скоро подъедем.
На служебной дрезине Трояновский успел в Сухиничи раньше поезда. Вместе с Зиньковым пошли по вагонам, стали расспрашивать проводников, показывали им фотографию.
— Кажись, он... — неуверенно произнес проводник третьего вагона. — У меня в служебном купе едет. Как только сел в Фаянсовой, сразу же потребовал себе отдельное купе. Ну, я освободил ему служебное...
Нужно было брать преступника, но как это сделать, чтобы он не открыл стрельбу? Переборки вагонных купе — не бронированные стенки, пуля легко пройдет сквозь них, могут пострадать ни в чем не повинные люди. И Трояновский решил рискнуть.