— Что ты натворила, девушка? — удивился он.
— Ничего. Я искала полицейского, когда.
— Арестуйте ее! — еще издали завопил кабатчик.
— Что она сделала?
— Появилась в моем заведении… в таком виде! Из-за нее все передрались. Убытков не сочтешь!
— Это правда, девушка? — строго спросил полицейский.
— Я только искала помощи, а на улице никого не было, — пролепетала Беттина.
— Помощи?
— В гавани — пиратское судно. Они держали меня в плену. Мне удалось сбежать, и я искала, где находятся местные власти, но тут…
Она замолчала, услышав громкий смех. Что тут забавного?!
— Можешь не рассказывать сказки! — объявил полицейский. — Ну, заплатишь за убытки или я тебя арестую?!
— Но я говорю правду, — настаивала девушка.
— Есть у тебя деньги или нет? — снова спросил полицейский с явным раздражением.
— Нет.
— Тогда пойдем.
Взяв Беттину за руку, он повел ее вниз по улице.
— А мои денежки? — жалобно спросил кабатчик.
— Получишь все, как только продадим девушку в услужение.
— Выслушайте же меня! — умоляюще попросила Беттина.
— Можешь оставить свои сказки до судьи, — проворчал полицейский, подталкивая девушку к очень старому зданию в конце площади.
— Когда я увижу его?
— Дней через десять. Кроме тебя, есть и другие.
— Но пираты к тому времени покинут гавань. Полицейский, развернув Беттину лицом к себе презрительно усмехнулся.
— К нам пиратские суда не заходят! И если наплетешь судье эти бредни, тот продаст тебя в услужение не меньше чем на семь лет. Лучше говори правду, может, он сжалится над тобой!
— Сжалится?
— Позволит служить в его доме — года два-три. Старик-судья любит, когда хорошенькие девочки греют его в постели.
Он привел Беттину в большой закрытый двор; с трех сторон в стену были встроены зарешеченные камеры. Почувствовав невыносимую вонь, Беттина едва не задохнулась, с трудом удерживая рвоту. Открыв пустую камеру, полицейский швырнул туда девушку и запер железную дверь.
— Пожалуйста, вы должны мне верить, — заплакала она, но тот повернулся и ушел, оставив Беттину одну в темной вонючей дыре, хотя через секунду возвратился и кинул ей грубое одеяло.
— Тебе лучше снять мокрую одежду. Какой с тебя толк, с мертвой?
Беттина снова осталась в одиночестве, и хотя ничего не могла увидеть, до нее доносились стоны и крики. Она пыталась сдержать слезы жалости к себе, но соленые капли все равно покатились по щекам. Почему ей никто не верит?
Беттина бросила шляпу Тристана на пол, растоптала ногами. Во всем он виноват! Но, сбежав от него, она попала в еще худшую беду. Сказать правду и провести семь лет в рабстве или солгать и очутиться в постели развратного старика. А тем временем придется провести недели в этом свином закуте, где даже лечь не на что.