— И тебе тоже!
— Снова схватка! Проверяешь, кто сильнее. Ну что ж, я докажу раз и навсегда: твоя сила ничто по сравнению с моей.
Он встал, Беттина метнулась к двери, но прежде, чем успела выбежать, Тристан схватил ее и перекинул через плечо. Она брыкалась, но ударить так и не смогла. В отчаянии Беттина колотила его по спине кулаками, но это было все равно что пытаться пробить каменную стену. Тристан подошел к кровати, швырнул Беттину на постель, оглушив на мгновение. Пока Беттина попыталась выпутаться из паутины разметавшихся волос, Тристан быстро разделся, а когда девушка наконец подняла голову, он уже стоял перед ней обнаженный, готовый к любовной битве, с дьявольской улыбкой на красиво очерченных губах.
— Это еще легче, чем я думал, — засмеялся он.
— Нет! — вскрикнула Беттина, пытаясь спрыгнуть, но Тристан всем телом придавил ее к кровати.
— Ну что, будешь вести себя разумно или собираешься в третий раз чинить платье?
— Иди к дьяволу! — разъяренно прошипела Беттина, пытаясь сопротивляться, но пальцы Тристана сомкнулись на ее запястьях. Он вытянул ее руки над головой, лишив возможности защищаться — ноги запутались в наполовину стянутом платье. Тяжелое тело давило на нее, Беттина почувствовала, что задыхается, но не собиралась сдаваться. И тут она услышала торжествующий смех Тристана. Он хохотал! Хохотал!
Беттина издала оглушительный яростный вопль, но Тристан накрыл губами ее рот. Когда же она замотала головой, пытаясь ускользнуть, Тристан освободил ее руки и зажал ладонями лицо, сминая нежные губы жестоким поцелуем, но тут же вскрикнул сам — острые ногти впились в спину.
— Будь ты проклята, дикая кошка, — прорычал он и, сжав запястья одной рукой, другой разорвал платье до талии. Холодно глядя на нее, он презрительно скривил губы и, не обращая внимания на полные ужаса глаза, продолжал спокойно срывать с нее одежду. Потом, закинув ее ноги себе на плечи, он безжалостно врезался в нее, утверждая свою силу, без капли нежности и ласки.
Когда все было кончено, гнев его улегся. Тристан освободил Беттину и откатился в сторону, не боясь, что она вновь нападет на него. Но девушка просто лежала на одном месте, как кукла, глядя в потолок, и даже не пошевельнулась, когда Тристан накинул на нее простыню.
— Беттина, почему ты предпочитаешь терпеть боль? Сегодня утром ты испытала величайшее наслаждение, и я с радостью снова подниму тебя до вершины экстаза, — спокойно сказал он.
— У тебя нет прав дарить мне наслаждение, — перебила она, вновь оживая и удивив его своим гневом.
— Только мой муж может сделать это! А ты не мой муж.