— Он замрет, до глубины души пораженный неземною ее красотой…
…извращенец.
Некромант с Себастьяном не согласился, но послушно уставился на тело, оценивая изящество форм. Девица, как и положено приличному покойнику, лежала смирно, не возражая против этакого внимания.
— А потом… потом он все-таки поцелует…
Высказав все, что думает об этаких женских фантазиях, матерый некромант поцеловал-таки красавицу в восковую щеку. И, торопливо отстранившись, вытер губы.
— В губы… — Красавицы были непреклонны.
— Может, — попытался вступиться за несчастного Себастьян, — в губы не надо?
Его не услышали.
И некромант, изрядно побледневший от открывавшихся перспектив, торопливо чмокнул покойницу в губы. Та, естественно, не пошевелилась.
— Это будет долгий поцелуй…
…некромант оглянулся на Себастьяна в поисках поддержки, но тот лишь руками развел: мол, ничем-то помочь неспособен.
И бедолага, подчиняясь женской воле, приник к губам…
— …он будет длиться и длиться…
Некромант зеленел, но держался… Покойница лежала смирно.
— …длиться и длиться… — В приступе вдохновения Эржбета воздела очи к потолку. — Целую вечность…
Меж тем в Себастьяновом воображении некромант, благо матерый, опытный и с нервами крепкими, что корабельные канаты, постепенно осваивался. И вот уже на высокую грудь покойницы легла смуглая пятерня.
Нет, определенно извращенец!
Некромант лишь плечами пожал: не он такой… жизнь такая.
— И он почувствует, как ее губы дрожат…
…не чувствовал, но, не прерывая поцелуя, вполне профессионально обшаривал тело, попутно сковыривая с платья жемчужинки, которые исчезали в широком рукаве.
Это не некромант, а мародер какой-то!
Впрочем, что Себастьян в некромантах понимает? Да и… должна же у человека быть материальная компенсация полученной в процессе творчества моральной травмы? Меж тем некромант увлекся, но отнюдь не поцелуем, и не заметил, как темные ресницы покойницы дрогнули. Он опомнился, лишь когда тонкие руки обвили шею… острые коготки нави распороли и кожаную куртку, и рубашку, и темную шкуру некроманта. Тот попытался было вывернуться, но покойница держала крепко.
И губы раздвинула, демонстрируя острые длинные клыки.
— …она открывает глаза…
…черные из-за расплывшихся зрачков…
— …и тянется к нему…
…к шее, движимая одним желанием — вцепиться в нее, глотнуть свежей горячей крови. Некромант, все же матерый, а значит, бывавший во всяких передрягах, почти выворачивается из цепкого захвата, одновременно вытягивая из левого рукава осиновый кол…
— Тянется… — Кажется, на этом моменте вдохновение все же покинуло Эржбету, и она огляделась в поисках поддержки, которую получила незамедлительно: