Я просидел за письменным столом часа полтора, не в силах оторваться от созерцания бриллианта, и размышлял о его удивительной судьбе. Что было с ним до того, как он попал в семью графов Брайницких, через чьи руки он прошел? Наконец, солнце переместилось и перестало играть на гранях «Суассона». Только тогда я встал, вылил загадочную жидкость обратно во флакон, решив, что надо будет позже отдать ее в лабораторию на анализ для полноты картины. Потом убрал в комнате и с облегчением снял бронежилет. Сделать это раньше мне было, конечно, недосуг.
Бриллиант я завернул в носовой платок и нарочито небрежно, сам посмеиваясь над своей мальчишеской рисовкой, сунул в карман. При этом у меня мелькнула мысль, что случайная песчинка, попавшая туда во время моих ночных раскопок, может попортить это произведение ювелирного искусства, поцарапать его идеально отшлифованные грани. Но я тут же сообразил, как беспочвенны эти опасения — поцарапать самое твердое в природе вещество! Это мог бы сделать лишь другой алмаз, да только в последнее время я что-то не находил их в своих карманах…
"Надо бы выпить кофе", — подумал я. И тут резко зазвонил телефон.
Я пал, и молнии победней
Сверкнул и впился в тело нож.
Тебе восторг мой, стон последний,
Моя прерывистая дрожь.
Н.Гумилев
Когда я снял трубку, то не сразу узнал голос Вероники, так он изменился. Не осталось и следа мягких, вкрадчивых интонаций, придыханий в конце фразы, манерного растягивания слов. Она очень торопилась.
— Ты еще здесь? Скорее уходи, они уже идут к тебе!
Не стоило тратить времени на выяснение, кто такие «они», и как она узнала номер моего телефона. Я задал только один вопрос:
— Ты дома?
— Да. Уходи скорее!
Но мне нужно было выяснить еще кое-что.
— Ты одна?
— Да! Не трать зря время, уходи, ты что, не понимаешь?!
— Ладно, иду. Пока.
— Прощай… И прости меня.
Она положила трубку.
Итак, она все-таки не сумела сыграть свою роль, данную режиссерами Организации, до конца. Я всегда считал женщин ненадежными агентами из-за повышенной эмоциональности, хотя история дала немало примеров их блестящей работы, начиная с библейской Юдифи, Мата Хари — знаменитой танцовщицы-шпионки, и кончая некоторыми нашими современницами, имена которых пока не стоит называть.
Размышляя над этим, я гнал свои «жигули» по кратчайшему пути к дому Вероники. Предупредив меня, она подписала себе смертный приговор, и люди Организации не замедлят привести его в исполнение, как только у них найдется на нее свободная минутка. Но, вероятно, сейчас им было не до того, да и число палачей заметно поубавилось после разгрома ударного отряда и произведенных затем арестов. Поэтому, когда я подъехал к знакомому двору, все еще загроможденному строительными панелями, почетного караула там не было.