— Ты удивлен? Мы же с тобой обещали друг другу умереть в один день.
— Ты ушла раньше, — я виновато развел руками.
— Нет, — серьезно сказала Кира, — День может длиться шестьдесят лет. Главное, не забывать.
— Я люблю тебя, — прошептал я, чувствуя себя счастливым и беспечным дураком.
— Знаю, — Кира просунула руку под мою куртку и вытащила сухой еловый букет, — Я, пожалуй, еще пощеголяю как невеста.
Она задорно подмигнула и тряхнула гривой кудрявых каштановых волос. Букет на ее груди позеленел и покрылся мелкими белыми цветами. Я не мог видеть себя в тот момент, но мне чудилось, будто тело мое вытягивается и наливается силами. Как когда-то в молодости. Я уж и не помню, сколько лет назад…
* * *
— Не нашел! — Петр Ларионов со злостью засадил кулаком в стену и мотнул головой, — До самой ночи искал!
Его подруга Наталья тихо сидела на кушетке, обхватив руками колени. Лицо ее было бледным. Губы слегка подрагивали.
— Ты чего? — удивился Петр, — Не бойся. Дед у меня еще ого-го! Сейчас кого-нибудь из соседей подключу и…
— Я… я видела, как они прошли сквозь стену. И дальше пошли, по дороге, как ни в чем не бывало.
— Кто?
— Парень, чем-то похож на тебя. И девушка. С букетом.
— Наташ, — раздраженно буркнул Петр, — Хватит глупости молоть. Мне деда искать надо!
«Не надо», — где-то в воздухе прозвенел знакомый старческий голос.
Петр обернулся, но вокруг никого не было. Только воздух. И запах еловых веток.
Оглавление
На улице стоял солнечный полдень. Стройные потоки пролетающих мимо автолетов подобно пестрым лентам опоясали горизонт, мешая любоваться бескрайним синим небом, — такова была дань, уплачиваемая за блага цивилизации мегаполисов. Хорошо бы поскорее наступили выходные, когда можно будет отправиться в заповедную зону, где запрещены всякие летательные и передвижные аппараты, где чисто и хорошо, наедине с одной только природой…
Ян Каспаров отошел от окна, устав созерцать безликие красоты технически совершенного города, и опустился в кресло. Тут же сработал видеофон. Ян кивнул головой, и перед ним появилась голограмма улыбающегося друга.
— Привет, ученый. Как поживают твои роботы? Есть что-нибудь интересное?
— Интереснее живой натуры — вряд ли. Но если тебе понадобится кухарка…
— Не стоит, у меня все еще есть жена. Кстати, вам обоим от нее привет.
— Спасибо, Моррис, — ответил Ян и глаза его заблестели — Надеюсь, у тебя хорошие новости?
— Боюсь, ничего утешительного сказать тебе не могу. Прости.
— Неужели ничего нельзя сделать? — в голосе Яна прозвучало столько отчаяния и боли, что Моррису показалось, будто он физически ощутил его страдания.