— Но я не умею привораживать мужчин и ничего не знаю о том, как их чаровать. Все это мне непонятно. Как лучше поступить, ведь я совсем неопытна! Ты слишком многого ждешь от меня, бабушка. Я словно птичка в клетке, бьюсь о прутья и не знаю, как вырваться.
— Ни на секунду не сомневайся в себе, дитя мое, — утешила бабушка, снова сжимая ее руку в своей. — Взгляни на себя. В этом таборе еще не бывало женщины красивее. Великолепные черные волосы матери, чуть волнистые, до пояса, в самый раз для того, чтобы любой мужчина разума лишился. А кожа! Ни у одной цыганки нет такой! Совсем как у отца, белая и нежная, а глаза синие, словно море в ясную погоду. И душа у тебя добрая, сострадательная, а дар провидения не хуже, чем у матери. Как часто она осмеливалась вступиться за какого-нибудь одураченного беднягу гаджо перед всем табором! Сколько неприятностей из-за этого вынесла! Как поносили ее здешние сплетницы, как пытались очернить злые языки! Ты в точности такая же. Достаточно мужчине взглянуть на тебя, чтобы влюбиться без памяти. Ведь немало их вздыхает по тебе! Просто ты ничего не желала замечать, поскольку до сих пор тебе было все равно. Но теперь… теперь нужно действовать без промедления.
— Не представляю, как можно все успеть за такой короткий срок. Два месяца…
— Неделя, — отрубила Мария и плотно сжала губы.
— Но…
— Неделя, внучка, и не больше. Ждать невозможно. Это мое последнее слово. Завтра же отправляйся в тот городок и обойди каждую улицу. Внимательно огляди каждого мужчину, который встретится и понравится тебе. Пусти в ход все женские приемы, чтобы он к тебе подошел. Если сделаешь достойный выбор, приведи его ко мне. Я сразу скажу, хороший ли он человек. Ты ведь знаешь, я никогда не ошибаюсь.
— Так уж важно, какой я сделала выбор? — бросила Анастасия. Кого-то другого это могло бы и смутить, но только не Марию.
— Собираешься беззастенчиво использовать этого беднягу, чтобы потом без помех вернуться в табор? Дитя, дитя, ты слишком торопишься. Впереди еще много всего. Только ты можешь ответить, Анастасия, сумеешь ли жить с мужчиной без любви, беззастенчиво лгать ему и пускать пыль в глаза. Мне это не составило бы ни малейшего труда, но я не ты. Что ни говори, а ты не цыганка. На моем месте ты предпочла бы счастье в браке, выйти замуж один раз и навсегда. Может, так оно и лучше.
Мария, разумеется, была права. Переходить от одного брака к другому ничуть не легче, чем ложиться в постель каждую ночь с новым мужчиной. Анастасия по крайней мере особой разницы не видела. Любовь должна быть вечной, иначе это не любовь. Но лишь немногим выпадает счастье найти такую. Повезет ли ей? До сих пор она не видела того, на ком можно было остановить взор.