Они неисправимы, эти дарэйли! — скрипнул я зубами. Они находят повод потешаться даже на поле боя, находясь, в сущности, в плену у врагов. "Зачем же я понадобился князю?" — мучила меня мысль. Я спросил:
— Надеюсь, они не пленники?
— Пока нет, — старик пожал плечами. — Это зависит от тебя. Если ты примешь предложение Сферикала, то хотя бы эти двое не будут рабами.
— Вряд ли ты их удержишь. Они мои вассалы.
На непроницаемом лице старика не отразилось удивления, но он удовлетворенно кивнул.
— Хорошо. Если тебе уже сейчас доверяют свои жизни по доброй воле, ты будешь достойным наследником короны князей Энеарелли.
— А как же твой сын и мой дядя? У тебя уже есть наследник.
Только на самом дне холодных стариковских глаз плеснула застарелая боль, когда он признался:
— Увы, Единый не был к нему милосерден. Он безумен, и потому не может унаследовать титул князя. Если ты выдержишь испытание, то я назову наследником тебя, как последнего мужчину в роду Энеарелли, способного отвечать за себя и присягнувших тебе людей и… — он покосился на моих друзей, — и не совсем людей.
— Какое испытание?
Дорант поднял полуторный меч. От него веяло древностью. Украшенное золотыми рунами лезвие имело форму вытянутого ромбовидного лепестка, резко расширяясь от гарды и сужаясь к клиновидному острию. Таким можно и разрубить кольчугу в рукопашной, и проколоть на скаку тяжелые латы.
— Это меч Иллинир, хранитель династии, — сказал старик. — Он создан одним из Энеарелли и не может причинить вреда нашей крови. Смотри.
Он отдал клинок одному из своих рыцарей в синем плаще поверх лат, стянул перчатку с руки, отстегнул налокотник и, вытянув ладонь, приказал:
— Руби!
Тот махнул мечом и со всей силы опустил на беззащитную руку старика. И тут же рыцаря словно вырвала из седла невидимая рука: меч отлетел, потянув за собой воина. Тот ударился оземь, и его спасло только то, что клинок упал сверху плашмя, оставив в латах внушительную вмятину.
Дорант, пару мгновений продержав перед собой вытянутую руку, дабы все убедились, что она цела и невредима, и лишь потом спешился, подобрал меч и вложил в ножны.
— Готов ли ты пройти испытание, Райтегор?
Предупреждающий рык Граднира и крик Ксантиса — "Не соглашайся, это ловушка!" — опоздали. Я кивнул:
— Готов.
Верховный с возраставшим любопытством наблюдал за происходящим и приказал дернувшемуся было второму жрецу не вмешиваться.
Я прошел по сети, оставляя рваные дыры следов — она таяла под подошвой, как снег под утюгом, наполненным раскаленными углями.
Князь огляделся — что тут уцелело после бурной встречи трех враждебных сторон? — и, взмахом меча снеся уцелевшее деревце, показал на пенек.