Хаджи кивком головы дал указание Кадару, и тот понес Шантель в ближайшее помещение, в котором имелась ванна. За ним поспешили служительницы хаммама и насмерть перепуганная Адамма со своими косметическими принадлежностями в руках.
— Подготовить нам ее сейчас, конечно, легче, — сказала Рахин, — но ты уверен, что Джамиль не рассердится, когда поймет, в каком состоянии ее привели?
— Мы дадим ей кофе покрепче, он слегка нейтрализует действие зелья, — предложил Хаджи, сам не очень веря в то, что говорит.
— Думаешь, это поможет?
— Должно, — ответил главный евнух, молясь про себя, чтоб так оно и оказалось в действительности.
Уверенности, прозвучавшей в его ответах, хватило по крайней мере на то, чтобы успокоить Рахин, и ее мысли приняли другое направление.
— Что ж, воспользуемся заодно этой возможностью, чтобы наконец избавить ее тело от оставшихся волос. Слава Аллаху, что в прошлый раз Джамиль не успел зайти так далеко, чтобы обнаружить этот грех…
— Рахин, — перебил ее главный евнух, — он зашел так далеко. Он сам спрашивал меня, как она сумела сохранить свои кудряшки между ног.
— И ты рассказал ему?
Хаджи кивнул. Судя по его виду, главный евнух был смущен.
— Дей при этом весело смеялся!
— Смеялся оттого, что ему было весело? — Брови Рахин удивленно приподнялись.
Главный евнух нахмурился, посчитав реакцию на свое сообщение слишком легкомысленной.
— Да, так как ему было весело, — повторил он. — А потом особо предупредил меня, чтобы ее серебряные кудряшки были оставлены в покое.
— Но это же запрещено, — вымолвила Рахин, искренне недоумевая по поводу того, что могло развеселить Джамиля.
— Нет ничего, что было бы запрещено дею, — напомнил Хаджи.
— Но другие женщины увидят это, когда будут мыться с ней рядом.
— Естественно, и сами начнут отращивать волосы, стремясь не отстать от новой фаворитки. Мать дея вздохнула.
— И ты в самом деле думаешь, что Шахар станет его первой икбаль?
Хаджи на мгновение задумался, поджав губы.
— Если Джамиль в гневе не убьет ее раньше, чем переспит с ней, так и будет, — уверенно ответил он затем.