— Теперь полегче, Шахар? — услышала она заставившие ее очнуться слова Хаджи-аги. Откуда она знает? Впрочем, чего же тут непонятного. Она уже внутри, и сопротивляться нечему. Шантель подняла глаза на главного евнуха, но ничего не ответила. Здесь властью был он. Именно он выбрал ее из множества женщин, которых предлагал ему Хамид Шариф, из-за него она оказалась в этом гареме и стала собственностью его вызывающего отвращение хозяина.
Девушка оглянулась, ища глазами того, кто помог ей сделать те последние шаги сюда и не превратиться в посмешище. Это был такой же нубиец, как и другие евнухи, высокий, мускулистый, с черной до синевы кожей. Но в отличие от сотоварищей его коричневые глаза были добры и лучились теплом. Он все понял без слов, когда она благодарно улыбнулась ему, и в ответ тоже улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами. Шантель это придало какие-то силы, она почувствовала себя не совсем одинокой и потерянной в этом чуждом ей мире.
— Как его зовут? — спросила она у Хаджи, когда они пошли дальше уже вдвоем, оставив охрану у входа в гарем.
— Они принадлежат мне, Шахар. Тебе совсем не обязательно знать его имя.
— Проклятье, почему ты не можешь ответить на мой вопрос? — воскликнула она, не думая о последствиях. — Я уже здесь и не собираюсь никуда бежать. Неужели это так невероятно трудно — просто ответить.
Хаджи-ага так резко остановился, что идущая за ним девушка буквально врезалась ему в спину. Она отскочила, поняв наконец, что ведет себя, видимо, слишком дерзко. Но какого черта! Она — достопочтенная Шантель Бурк, как бы они ее там ни называли. Она не намерена отказываться от своих прав и не позволит помыкать собой, оставаясь безответной, каковыми они привыкли, как видно, видеть своих женщин.
— Ну так что? — спросила она уже более спокойным тоном, когда Хаджи обернулся и посмотрел на нее.
Довольно долго он стоял молча, а затем двинулся дальше, предоставляя ей следовать за ним.
— Кадар его зовут, если тебе так нужно это знать, — расслышала она вдруг ворчливое бормотание.
Шантель мысленно поздравила себя.
— Спасибо! — сказала она вслух.
Главный евнух ухмыльнулся, немного снизив темп ходьбы, подстраиваясь под девушку.
Они шли все дальше и дальше в глубь гаремного помещения, через отпиравшиеся и вновь запиравшиеся бесчисленные двери, запутанные коридоры, переходы, богато украшенные холлы. Затем они спустились по лестнице, ведущей во внутренние дворики, и пошли по тропинкам, освещенным факелами на стоящих вдоль них колоннах, мимо садиков с изящно смотрящимися при лунном свете беседками.