- Коннор? – удивленно спросил Киркин, в его голос с удивлением примешивалась горечь. – Ты был рад больше, чем кому-либо, когда король потребовал от Роланда уступить должности лэрда.
- Этот угрожал отцу парня.
Киркин выругался.
Он выжидающе посмотрел на небо, куда исчезла Верика, и обратно на Сабрину.
- Ты знаешь.
Она кивнула, но ничего не добавила из-за Коннора.
Киркин спросил парня:
- Кто-нибудь еще участвует в предательском плане с покушением на Ирка?
- Нет. Роланд решил не рисковать и не прибегать к помощи криктских друзей, боясь быть раскрытым, когда один из них не явится на вызов.
Сабрина не стала говорить, что за этим пристально следят во время боя. С того момента, как она обнаружила парня с луком, в лесу больше никого не было, иначе ей сообщила Верика, продолжавшая наблюдать за всем с неба.
Барр приказал криктам создать круг вокруг соперников, желая воспрепятствовать любому заговору бывшего лэрда, которой мог возникнуть в его воспаленном разуме. Он надеялся, что Киркин сможет найти пособника Роланда, которого тот убедил помочь себе, но волк Барра все равно был начеку.
И призвал к тишине свидетелей, так что он услышит, если что-то пойдет не так.
Каждый из присутствующих почувствовал на себе взгляд его пронзительных глаз.
- Вам приказали прийти сюда, чтобы засвидетельствовать вызов – бой между Ирком и Роландом.
- Вы выставите против старого лэрда молодого воина? – Гневно спросил один из пожилых мужчин.
- Если он выживет после боя, я лично вырву его глотку за преступления против тех, кто находился под его защитой.
Молча, все на поляне отошли, как он приказал ранее.
Что заинтересовало Барра, так это то, что никто не вышел вперед, чтобы защитить якобы невиновного мужчину. И не удивительно. Маловероятно, что старик начал с убийства и насилия. Барр не сомневался, что Роланд злоупотреблял своим положением очень долго – с самого начала своего правления.
Возможно, даже раньше – до того, как его официально признали альфой.
Роланд, который, придя на поляну, выглядел весьма самодовольным, стал потеть. Все это время он разговаривал с некоторыми своими приспешниками, бросая быстрые взгляды на север. Его тщеславное высокомерие напоминало плед худшей вязки. Роланд снова посмотрел на север и вероятно точно заметил, что Барр делал тоже самое.
Одетая в мужской плед и держащая в руках меч, Сабрина, одетая в мужской плед и держащая в руках меч, стояла на скале, где занял лучшую позицию стрелок. За ней можно было разглядеть макушку Киркина.
Она подняла руку, как это делали воины, желая выразить, что все хорошо. Барр заметил, что прокусил от смеха щеку изнутри, хотя головой понимал, что должен быть взбешен. В нем боролось два чувства: злость на то, что девушка пренебрегла его приказами, и гордость за то, что эта великолепная девушка его суженой. Он не стал задумываться, чем она думала, когда оделась как воин и взяла меч, но этого было достаточно, чтобы разжечь огонь в его чреслах.