– И сливки, сэр. – Официант ставит на стол круглую креманку и, пожелав нам приятного аппетита, удаляется.
– Тебе положить? – спрашивает Роберт, застыв с ложкой в руке.
Я сконфуженно киваю, он аккуратно добавляет сливки в мой напиток.
– Ты живешь с родителями? – закончив, интересуется он.
– Нет. Отец снял для меня квартиру рядом с университетом, так удобнее.
– Почему? – Он бросает на меня заинтересованный взгляд и принимается за свою чашку.
– А где мне еще жить? У папы теперь новая семья, с женой и маленькой дочкой. А мама… она по-прежнему встречается с тем мужчиной, из-за которого они разошлись.
– Встречается или живет с ним?
– Если верить ей, то они пока не живут вместе.
– Тогда в чем проблема? Почему ты решила отделиться? – Роберт кладет ложку на блюдце, я исподволь наблюдаю за ним.
Он хорошо выглядит. Неприлично хорошо, впрочем, как всегда.
– Я… это сложно объяснить, – делаю глубокий вдох, разговор меня удручает, – мне нужно еще немного времени, чтобы все осмыслить. Да и одной жить лучше, – заключаю я, чем, по-моему, удивляю его.
– Лучше?
– Ну, рано или поздно всем приходится учиться самостоятельности, – изрекаю я с умным видом.
Роберт ненадолго задумывается, затем берет серебряную лопатку, подцепляет кусок пирога и кладет его в мою тарелку.
– Спасибо, – смущенно бормочу я.
– Пожалуйста, – отвечает он, скосив взгляд на свои крутые часы, – вообще-то уже время обеда. Может, закажем что-нибудь более существенное?
– Нет, – отрицательно мотаю головой, – я еще не проголодалась.
Он смеется, и мы едим десерт.
– И что же ты изучаешь в университете?
– Социологию. – Я только что не плююсь, выдавив из себя это слово.
Роберт усмехается.
– Не интересно?
– Господи, нет. – Я закатываю глаза. – Терпеть ее не могу!
– Зачем тогда выбрала?
Действительно, зачем?
– Когда я подавала документы, в семье был кризис. Я вообще не собиралась поступать, хотела еще годик подумать, но мать настояла. А потом…
«Потом ты превратил мою жизнь в ад и мне уже стало пофиг».
– А потом? – нетерпеливо допытывается он. Я хмыкаю и неопределенно пожимаю плечами. – Что ж, никогда не поздно перевестись в другой университет. В другом городе, например, – говорит он как бы с намеком.
Я непонимающе мигаю.
– Я имею в виду, ты сама можешь выбрать. Это ведь твоя жизнь, и она у тебя одна, – поясняет он, слизав крошку пирога со своей нижней губы.
У меня пересыхает во рту.
– Вот доучусь курс, а там посмотрим, – стараюсь больше не думать о его губе, это сбивает меня с толку.
– У тебя есть кто-нибудь?
Ой.
Вопрос застает меня врасплох, но я быстро прочищаю горло и честно признаюсь, что никого у меня нет.