Кэтрин не промолвила ни слова, пока Дмитрий не ввел ее в еще одну просторную комнату, по всей видимости, гостиную, обставленную мебелью из розового и красного дерева, с шелковой и бархатной обивкой приглушенных тонов розового и золотистого, прекрасно гармонирующих с персидскими коврами.
В камине горело яркое пламя, и поэтому в комнате было достаточно тепло. Кэтрин выбрала для себя кресло, не слишком широкое для нее одной, и этот оборонительный жест не укрылся от Дмитрия. Не вставая, она избавилась от тяжелого салопа, одолженного Марусей, и повесила его на спинку кресла. Ни одна вещь из купленных Дмитрием в Англии не подходила для русской зимы. Но это легко исправить.
Зимний гардероб для Кэтрин был уже заказан и почти готов. Слуге приказано отнести платье к модистке, чтобы свериться с размерами, как только вещи будут распакованы.
— Не хочешь немного коньяка, чтобы согреться? — осведомился Дмитрий.
— Насколько я поняла, это универсальное лекарство русских от всех болезней?
— Здесь больше принята водка.
— Спасибо, я как-то попробовала и поняла, что больше в жизни в рот ее не возьму. Если не возражаешь, я лучше выпью чаю.
Дмитрий махнул рукой, и Кэтрин заметила, что один из двух стоявших у двери лакеев немедленно вышел.
— Как мило, — заметила она сухо. — Теперь у меня есть компаньоны. Немного поздно, не находишь?
Дмитрий снова сделал знак, и второй лакей исчез. Они остались одни.
— Слуги здесь так вышколены, что постепенно даже перестаешь замечать их присутствие.
— Очевидно, я не пробыла здесь достаточно долго. Кэтрин попыталась было заговорить о том, что мучило их обоих, но тут же трусливо отступила.
— Как ты жил все это время, Дмитрий?
— Тосковал по тебе. Катя.
Беседа принимала совершенно неожиданный и нежеланный оборот.
— И я должна верить этому, когда ты исчезаешь на три месяца?
— У меня были дела…
— Да, в Австрии, — резко перебила она. — Мне сказали обо всем только после того, как ты прислал за нами. До этой минуты никто ничего не позаботился объяснить.
О Боже, она слишком ясно показывает свое недовольство столь очевидным пренебрежением. А Кэтрин не хотела, чтобы Дмитрий знал, как сильно она, в свою очередь, скучала по нему.
Но тут принесли чай, очевидно, приготовленный заранее. Кэтрин была спасена от дальнейших ошибок и получила возможность собраться с мыслями и прийти в себя. Она сама налила чай, пытаясь выиграть время. Дмитрию принесли коньяк, но он не прикоснулся к рюмке.
Видя, как Кэтрин молча подносит к губам чашку, Дмитрий понял, что она больше не намерена упрекать его. Но он хотел поскорее пройти через самое худшее.