В это мгновение он сжал ее ладонь, мешая приятному занятию — Кэтрин лениво проводила кончиком пальца по поросли золотистых волос на его груди, — и стал целовать пальчики, чуть прикусывая и посасывая каждый, возбуждая в ней неудержимое желание. Но Кэтрин лишь молча наблюдала за ним, полузакрыв глаза, зачарованная теми ощущениями, которые вызывали в ней ласки его губ, зубов и языка.
— Если немедленно не прекратишь, малышка, мне придется брать тебя снова и снова, — хрипловато прошептал Дмитрий, вернув ее к действительности.
— Я? Но что я такого делаю?
— Смотришь на меня своими сладострастными глазами. Больше ничего и не требуется.
— Вздор! — фыркнула Кэтрин, невольно, однако, улыбаясь. — А ты? Что творишь ты? Если сам не остановишься, мне придется…
— Обещаешь?
— Ты неисправим! — рассмеялась Кэтрин.
— Чего ты еще ожидала, когда я все три месяца был лишен этого блаженства?
— И я должна этому верить? — удивленно поинтересовалась Кэтрин.
— Но это правда, и я доказывал тебе несколько последних часов, как велико мое желание. Разве нет? Или тебе нужны еще доказательства?
— Дмитрий! — хихикнула Кэтрин, когда он, перекатившись, лег на нее, но тут же обнаружила, что Дмитрий не шутит. Он вошел в нее неожиданно, быстро и глубоко.
— Дмитрий, — почти неслышно выдохнула она как раз перед тем, как потянулась губами к его губам.
Когда немного спустя сердца их забились ровнее, Кэтрин уже собиралась было сказать что-то относительно его ненасытности, но он ее опередил:
— Ты станешь причиной моей смерти, женщина!
— Опять ты преувеличиваешь! — расхохоталась Кэтрин. — Однако я могу припомнить пару случаев, когда ты выказал невероятную стойкость.
Дмитрий изумленно поднял брови:
— Надеюсь, оцененную по заслугам?
— В то время, конечно, хотя не могу сказать, что настолько уж нуждалась в подобном опыте. Предпочитаю собственную волю и свободу выбора.
Дмитрий не мог поверить собственным ушам. Она сама вспомнила о том, как ее опоили, и при этом не выказала ни малейшего гнева. Кэтрин простила его! И сама призналась, что на этот раз отдалась ему по собственному желанию. И не скрывает, что сама хочет его.
Иисусе! Сколько раз он мечтал услышать от Кэтрин эти слова!
— Знаешь ли ты, каким счастливым сделала меня, Кэтрин? На этот раз настала очередь Кэтрин удивляться: слишком искренне звучали слова Дмитрия.
— Разве?
— Как долго я грезил, что прижимаю тебя к себе, целую, ласкаю и ты не противишься. Сгорал от желания коснуться тебя, любить, иметь право сказать, что ты моя. Здесь твое место, Катя, в моих объятиях. И я собираюсь сделать все, что в моих силах, лишь бы убедить тебя навсегда остаться в России, понять, что твой дом только там, где я.