— Я надеюсь, Ты сознаёшь, что Вы наименее желательные из элементов в моём караване. Вот, и будете прикованы цепью в положении «последних девушек».
Макс стонал, лежа в траве.
— Уверяю мои краснокожие друзья, и мужчины и женщины, сочтут это довольно забавным.
— Пожалуйста, — прошептал Макс.
— Но не бойтесь, — успокоил Грант, — вьюками, как Вы могли бы ожидать, я вас нагружать не собираюсь.
Макс, несчастно смотрел на своего тюремщика.
— Это — женщины, у меня являются вьючными животными, они и понесут поклажу.
Макс оцепенело кивнул.
— А Вы обнаружите, что есть некоторые преимущества при хождения в конце каравана, — усмехнулся Грант. — Вы можете тогда, например, любоваться на девушек, идущих перед Вами, и несущих свои вьюки. Вот только касаться Вы их не можете, даже притом, что они — рабыни. Вы всё поняли?
— Мы понимаем, — отозвался Макс.
— Да, — сказал Кайл.
Грант осмотрелся и нашел куски каких-то рубашек, которые, валялись в траве. Он связал эти лоскуты и повязал их на бедрах Хобартов. Они с тревогой осмотрели свою новую одежду.
— Мы же не рабыни, — возмутился Макс.
— Краснокожие, довольно строго относятся к привилегии ношения бричклаута, — объяснил Грант, смотря на меня, хотя, несомненно, он говорил это, прежде всего для Хобартов.
— О? — удивился я.
— Да. Это не разрешено женщинам, даже их собственным женщинам, и уж конечно, запрещено рабам.
— Понятно, — ответил я.
Бричклаут Прерий, кстати, состоит из единственного узкого куска материи. Это может быть дублёная кожа, но нередко, и просто мягкая ткань. Она крепится поясом или шнуром. Обычно материя пропускается под пояс или шнур на спине, проходит между ног, и затем опять протягивается под поясом, но уже на животе. При прохладной погоде её часто носят с узкими брюками и рубашкой. В более теплое время года, в лагере, это обычно — единственная одежда, которую носят мужчины.
— Для раба, или пленного, ношение бричклаута могут расценить, как надменность или попытку оскорбления, — объяснял Грант, — это фатальная оплошность или неосмотрительность, обычно заканчивающаяся пытками или, скажем, просто могут забить дубинами.
— Понятно, — сказал я.
Хобарты посмотрел друг на друга. Их одежда, как и одежда рабынь, практически ничего не скрывала.
Грант перерезал ремни, что привязывали лодыжки Хобартов распорками.
— На ноги, — скомандовал он.
Они с трудом поднялись ногам, прикованные цепью друг к другу.
Грант вскочил в седло своей кайилы, и посмотрел на них сверху вниз.
— Вы — мои пленники, — заявил он, — полностью, а когда будете проданы, станете рабами. Вы будете совершенно управляемы и полностью послушны. При малейших попытках упорства или неповиновения со стороны любого из Вас, оба будут убиты. Это ясно?