Один из дикарей теперь прогуливался вокруг шкуры кайилиаука, под которой томилась Маргарет.
Краснокожий юноша уже слез с рыжеволосой, поправляя свой бричклаут. Он указал, что она должна перекатиться на живот, что она и сделала без промедления. Он тогда шлёпнул её дважды по бёдрам, похвалив рабыню таким незамысловатым способом. Её руки вцепились в траву, а молодой дикарь неторопливой походкой пошёл прочь.
Я подошёл к ней.
— Кажется, что я выполнила своё назначение, — сердито прошептала она по-английски.
— Это одно из твоих назначений, в настоящее время, — ответил я, также говоря с нею на английском языке.
Она поднялась на руки и колени, и, посмотрев на меня, она покраснела и опустила свою голову. За тем она снова сердито посмотрела на меня, и снова, краснея, склонила голову.
— Почему Вы заставили меня уступить ему? — спросила она.
— Ты хотела этого, — объяснил я. — А, кроме того, как рабыня, Ты должна бала отдаться ему полностью.
Она не отвечала.
— Ты правда сердишься?
— Да.
— А я слышал, что Ты вскрикивала и стонала от удовольствия, — заметил я.
— Это правда, — прошептала она. — Я действительно хотела отдаться. Насколько ужасной я теперь стала.
— Такие чувства, такие желания уступить, отдаться, не только допускаются для рабыни, но требуются от неё.
— Требуются? — вздохнула она.
— Да. Не путай себя со свободной женщиной. Ты очень отличаешься от неё.
— И как рабыня, я должна была отдаться. У меня не было никакого выбора, не так ли?
— Не было. Рабыня должна отдаться любому мужчине и полностью.
— Как же Вы сможете уважать меня? — спросила она со слезами.
— На живот! Подползи и поцелуй мои ноги, рабыня, — скомандовал я.
Она сделала так, как было ей приказано.
— Так каков был твой вопрос?
— Как? Как Вы можете уважать меня? — повторила она свой вопрос, наполовину задохнувшись.
— А и не уважаю, — усмехнулся я в ответ. — Ты знаешь почему?
— Да, Господин.
— И почему же?
— Поскольку я — рабыня.
— Правильно.
— Насколько сильны мужчины этого мира, — проговорила она, с любопытством. — Как они владеют и управляют нами. Как перед ними мы можем быть чем-либо ещё кроме как женщинами?
— Твой вопрос об уважении был глуп. Возможно, сегодня тебя ждёт порка.
— Пожалуйста, не наказывайте меня, Господин, — взмолилась она.
Я уже поворачивался, чтобы уйти.
— Господин! — окликнула она.
— Да.
— Сегодня вечером, я прошу быть взятой из каравана для Вашего удовольствия.
— Сегодня вечером, я думаю, что могу быть больше в настроении для Лоис или Инес, или возможно Присциллы. Мы посмотрим. И ещё, сегодня вечером, в караване, Ты будешь связана, по рукам и ногам. Возможно, это научит тебя не задавать больше глупых вопросов.