Федя задумался. Наверно, потому, что живут там бабушка и Тойво, Арсений и Иванка. Потому, что стоит там уютная бревенчатая школа, где так хорошо, так радостно было Феде. И еще потому, что плещется у села светлое Онежское озеро, по которому летом весело кататься на лодке, а зимой на лыжах.
Тамара Аркадьевна в сомнении качала головой. Глухо там. Тоскливо. Ну, еще летом, может быть, ничего. Можно побродить по лесу, но зимой… Нет, она бы не могла там жить. Федя рад, — что приехал к ним?
Да, ему нравится здесь, но на Севере лучше.
В конце концов Федя перестал рассказывать ей про бабушку и Тойво, перестал показывать письма с Севера. И про школу говорить Федя опасался: Тамара Аркадьевна не любила Лешку Кондратьева и запрещала Феде дружить с ним.
— Что ты здесь сидишь? — удивилась она, заметив Федю.
Он сбивчиво начал объяснять про железный лом и кастрюлю, которая в кладовке.
— Ой! — воскликнула она. — Ты, конечно, опрокинул банки с вареньем! — И побежала в кладовку.
Банки, к счастью, оказались целы. Но кастрюльку и таз она не дала.
— Вы бы учились лучше, — недовольно сказала она, — О ломе больше, чем об учебе, думаете. Кондратьев — ответственный, а без двоек не живет.
Федя хотел возразить: у Лешки на этой неделе двоек не было, но передумал — ее все равно не убедишь.
Расстроенный неудачным разговором с Тамарой Аркадьевной, он вышел во двор. Постоял, подумал: с чем же идти к Зине? Потом вытащил из‑под крыльца моток проволоки и медленно побрел.
— Это ты столько принес? Так мало?! — воскликнула Зина.
Федя только вздохнул. Подошел Миша. Взвесил в руке моток, пренебрежительно сказал:
— Хо, совсем легкий!
В ворота сильно постучали, и громкий голос Лешки Кондратьева прокричал:
— Эй, Зина–корзина! Открывай ворота!
Зина ворота открыла, но Лешке сказала недовольно:
— Подумаешь… Лешка–картошка!
Кондратьев не обратил никакого внимания на Зинины слова. Он хлопотливо вкатил в ворота тачку, прикрытую мешком.
— Ого, сколько привез! —Миша ревниво оглядел тачку. — Что это у тебя, Кондрат?
Лешкины щеки горели ярким румянцем, глаза радостно сияли.
— Задний мост, вот что!
— Ты что‑то опять врешь, — недоверчиво сказала Надя. — Задних мостов не бывает.
Лешка не удостоил ее ответом, только взглянул с сожалением.
— Горев! — закричал он. — Давай помогай! Ух, и тяжелый мостище!
Лешка заставил мальчишек тащить поклажу в сарай. Он оживленно рассказывал, что мост ему дал знакомый шофер, хороший человек. Миша сейчас же спросил, нет ли у этого человека еще какого‑нибудь моста. Лешка уверял, что нет, но Миша выпросил адрес и сейчас же ушел.