Наконец‑то в южный город пожаловала северная метелица! Со свистом пролетела она по улицам, закручивая за собой снежные вихри, накидала белых хлопьев на деревья и крыши, завалила город снегом и умчалась прочь.
На улицах стало тихо и светло от высоких сугробов, от горевших в темном небе ясных зимних звезд.
Чем не северная зима?
Но опоздала метелица порадовать Федю. Стоит он, одинокий и печальный, на перроне, ждет скорый поезд, что повезет его к бабушке. Хранит он в красной варежке билет в шестой вагон и думает, думает… И о бабушке, и об отце, который разлюбил его, и о Симочке, и о Лешке…
Остановился у перрона поезд с ярко освещенными окнами. В нем тепло и уютно. А Федя что‑то замерз. Едут в поезде счастливые люди. Весело выглядывают они из светлых окон, спрыгивают с подножек и бегут к киоскам и буфету.
А Феде совсем невесело.
К шестому вагону подошел Федя с опасением: ну, как не впустит его проводник в вагон? Что тогда делать Феде? Он приподнимается на носках, чтобы казаться выше, и вспоминаются ему бабушкины слова: «Богатырь ты, Федюшка». Но проводнику Федя не кажется богатырем.
— Ты с кем? — спрашивает он строго и приподнимает фо–нарь, чтобы лучше рассмотреть маленького пассажира.
Федя молчит. И вдруг:
— И ты здесь?
Женщина в теплом платке улыбается ему. И он улыбается ей, как доброй знакомой. Это она помогла Феде купить билет на поезд дальнего следования.
Проводник уже не смотрит на Федю подозрительно. Он возвращает ему билет и пропускает в вагон.
Федя сел к окну в полутемном купе. Он уже не знает, чего ему больше хочется: ехать на Север или вернуться домой к отцу.
Неприятно, пронзительно прогудел паровоз. Поезд тронулся.
— Поехали, — сказала женщина, снимая теплый платок. — Ну, в добрый час!
«Поехали! — тоскливо сжалось Федино сердце. — Папа, как же я без тебя? Как же ты без меня?»
И вдруг, неожиданно для себя, Федя кинулся к выходу, перепрыгивая через чемоданы, корзины, свертки, еще не убранные пассажирами из узкого вагонного прохода. Он выскочил в тамбур, хотел спрыгнуть на перрон, но на подножке вагона стоял проводник с фонарем в руках.
Поезд шел все быстрее и быстрее. Скрылся ярко освещенный вокзал. Кончился перрон. Поезд вошел в темноту.
Федя стоял в тамбуре, и слезы текли по его лицу. Он их не вытирал.
Быстро промелькнул зеленый свет семафора, и побежали навстречу огоньки окраинных домов. И вот уже степь, широкая, ночная, заснеженная, заглянула в окна вагона.