Новые товарищи смотрели на Лешку тревожно и почтительно. Ходят слухи, что он собрал огромное количество металла. Говорят, что собирал он преимущественно медный и бронзовый лом и что именно Кондратьев поедет за пионерским тепловозом. Сам Лешка далеко не был в этом уверен, хотя двоек больше не имел даже по арифметике, но слухов не опровергал, только пожимал плечами, загадочно улыбался и великодушно разделил лавры своей славы с Горевым. Он указал на Федю, скромно державшегося в стороне, и сказал, что тот собрал больше трех тысяч килограммов старого железа. Верить этому отказались даже самые отчаянные мальчишки. Тогда Кондратьев подробно рассказал историю со старым блиндажом. Федя Горев становился знаменитостью.
Слава о пионерах, собиравших лом на пионерский тепловоз, разнеслась по городу. Дружины и отряды присоединялись к ним. Почти ежедневно в 4 «А» приходили делегаты из Школ и просили:
— Примите нас!
Однажды в школьном дворе появился человек в низко надвинутой на лоб кепке и длинных, подметающих тротуар штанах. Человек вкатил во двор погнутую истрепанную детскую коляску, нагруженную пробитыми заржавленными ведрами, железными обручами и прочим металлическим хламом. В это время Лешка Кондратьев распоряжался на дворе погрузкой лома на грузовую машину. Он всмотрелся в человека, швырнул в кузов большую железную банку, которую держал в руках, и подбежал к пришельцу. Тот ниже надвинул на лоб кепку.
— Комар?! Прибыл, друг? — ехидно спросил Лешка, заглядывая под козырек.
Комар подтянул штаны и ответил неуверенно:
— Прибыл…
Лешка снял с Комара кепку. Тот вытер нос ладонью и прямо взглянул на Кондратьева. И хотя черные глаза Комара были полны отваги и решимости, в самой глубине их все‑таки таилось серьезное опасение. Лешка стоял, широко расставив ноги, заложив руки в карманы брюк. Вид у него был грозный. Комар еще раз подтянул штаны и спросил как ни в чем не бывало:
— Куда барахлишко?
Лешкина воинственность пропала. Он озабоченно оглядел привезенное «барахлишко» и велел сваливать прямо в грузовик— лом подходящий. Комар энергично подкатил коляску к грузовику, в два приема залез в кузов и крикнул:
— А ну, давай подавай!
И Лешка начал подавать. Не время, конечно, было сводить с Комаром старые счеты. Они поговорят потом. Но, погрузив лом из своей коляски, Комар продолжал принимать все, что ему подавали ребята. Работал он без передышки, только иногда останавливался и подтягивал сползающие штаны.
— Ну и трудяга! — восхищенно сказал шофер.
У трудяги гордо вспыхнули глаза, и он лихо спрыгнул вниз. Шофер закурил папиросу «Казбек» и отдал Комару пустую коробку. Тот раскрыл ее, понюхал.