Но из машины показался не он, а Заславский, разодетый в тот же фрак из нашей театральной мастерской и прочие атрибуты завзятого аристократа.
– Катерина, – прокричал он, – давай запрыгивай быстрее!
Я ему белка, что ли?!
– Здравствуйте, Иван Сергеевич, – чинно поприветствовала я его. – Какое сегодня хорошее зимнее утро!
– Ты что, не выспалась? – опешил Заславский и вышел из машины. – Едешь или нет, я что-то не понял.
А то непонятно, если я стою с чемоданом!
– А-а, у тебя багаж!
Наконец-то, за это время и слепой бы увидел.
– Мишаня, – Заславский обратился к водителю, – погрузи даму в авто! А то я при параде.
С водительского места вылез шкафоподобный бритоголовый парень и с недоумением уставился на мой ободранный, видавший те еще виды чемодан.
– Второго нет, – заметила я ему.
– И слава богу, – хмыкнул Мишаня и играючи кинул мои пожитки в багажник.
– Дочка, – обратился ко мне Заславский, когда я села рядом, – твой драгоценный муж уже ждет тебя в поместье!
Я чуть не подавилась собственным языком, на котором вертелся вопрос, а куда мы, собственно, едем.
– Я знаю, – продолжал играть свою роль Заславский, – как тебе не терпится с ним воссоединиться!
Громила Мишаня кинул заинтересованный взгляд в зеркало заднего вида. Я ему кровожадно так улыбнулась.
– Они так любят друг друга! Очень любят, – сказал Мишане Заславский. – Не могут друг без друга!
Мишаня еще раз заинтересованно посмотрел на меня, но ответной улыбки ждать не стал, быстро отвел глаза. Ну да, я такая, еще и укусить могу.
– Что вы такое говорите, Иван Сергеевич? – прошептала я, толкая Заславского в бок.
– И тут Остапа понесло, – вздохнул он заговорщически.
Кто не знает, фраза вышла из-под пера блестящего дуэта Ильфа и Петрова. Возможно, не дословно, Заславский любил перевирать даже шедевры русской литературы.
– Зови меня папой, – попросил Заславский.
– Зачем?
– Так надо.
– Я соглашалась только на жену!
– Я что, забыл тебе рассказать об операции «Прекрасная маркиза»?
– Первый раз о ней слышу, – прошипела я.
– Между прочим, основное действующее лицо здесь я, маркиз Заславский.
– Почему маркиз?
– Граф как-то слишком вычурно звучит, не находишь?
– Я, честно говоря, вообще смысла во всем происходящем пока не нахожу.
– Это явное упущение с моей стороны, – покачал седой головой актер. – Дочка! Сейчас я попрошу Мишаню остановиться, и ты сделаешь свои дела!
Последние слова он сказал достаточно громко, чтобы водитель их услышал.
– Какие такие дела? – прошептала я.
– Маленькие! – торжественно объявил он. – Так спешила, что в туалет забыла забежать. Вот что делает любовь с человеком. Мишань, ты остановись возле тех кустиков.