Рози и тамариск (Дорн) - страница 17

Конечно, он дал слово не работать сегодня в городе, но обещание это касалось дела Лакруа. По поводу леди Хэрриет он ничего не говорил. Да и не расследование это, а так — просто, чтобы закончить бумажную работу. А ведь именно бумагами Эйзенхарт пообещал заниматься, верно? Придя таким образом к компромиссу с собственной совестью, Эйзенхарт взял с вешалки пальто и вышел. Его путь лежал к сэру Дегнарду, разорвавшему отношения с леди Хэрриет незадолго до ее смерти.

Молодого Дегнарда Эйзенхарт нашел дома, в семейном особняке на углу Парковой и Арсенальной. Юноша, к которому провели Эйзенхарта, был тих и печален и мало походил на человека, разбившего чье-то сердце. Скорее на того, кто потерял свою любовь и не успел ее оплакать.

— Мы действительно расстались, — признал молодой человек, — но это произошло не по моему желанию.

— Я слышал иное.

— Официально инициатором был я. Но на самом деле… Хэтти пришла ко мне и сказала, что встретила и полюбила другого. Что я мог сделать? Только пожелать ей счастья и взять вину за разрыв на себя.

Эйзенхарт кивнул. Расставание по вине леди вызвало бы волну любопытства и осуждения среди знакомых, в то время как джентльмен, разумеется, имел полное право выбора. Неудивительно, что Дегнард, который, если он действительно любил леди Хэрриет, из благородных побуждений предложил сказать неправду.

— Леди Хэрриет называла имя?

— Нет. Я и сам хотел бы знать, учитывая, чем все закончилось, — мрачно ответил сэр Джон.

Мысленно Эйзенхарт с ним согласился. Дело принимало другой оборот, который ему не особо нравился. Если леди Хэрриет не могла быть расстроена из-за Дегнарда, с которым порвала сама, что могло случиться за те несколько недель, чтобы она решила покончить с собой?

В поисках третьей стороны этого любовного треугольника Эйзенхарт отправился к Лайонеллам, где его встретили куда менее дружелюбно, чем в предыдущий раз.

— Я думал, вы все уже для себя уяснили, детектив, — с намеком (или это был упрек?) посмотрел на него лорд Лайонелл.

— Да, сэр. Но, ввиду новой информации, — Эйзенхарт запнулся, — я должен попросить вас дать разрешение на осмотр вещей вашей дочери.

— Какой информации?

— Не могу сказать, сэр.

На мгновение Эйзенхарт устыдился своей джи. Стоило ли его любопытство неудобств, которые он доставлял родственникам покойной? Однако, если бы он позволял воспитанию брать верх над долгом, его карьера в управлении закончилась бы, так и не начавшись. К тому же, годы в полиции научили его прислушиваться к своей интуиции — а она упрямо отказывалась умолкать поле разговора с Джоном Дегнардом.