— В доме никого, он в подвале.
Что Ворон недалеко я и так знал, почувствовал его, еще не доезжая до дома. А вот обнаружению простых людей надо у Ласки поучиться. Ворон нас тоже должен был почувствовать, но почему Ласка так спокойно заходит в дом? Ответ я получил, зайдя в подвал. Ему не было до нас дела, ему не было дела до всей нашей реальности. Я в своей жизни видел нарков под кайфом, так что определить, что с Вороном труда не составило. Наглухо обдолбленный, абсолютно голый молодой парень с очень странной постоянно меняющейся татуировкой на груди, сидел на полу и чертил кровью пентаграммы. Не своей кровью. Распятая на полу обнаженная девушка, при жизни была наверно очень красива. Черные волосы, большие голубые глаза, в которых не раз, наверное, тонули парни. Только вот сейчас в них отражался ужас. Они так и не закрылись после смерти, так иногда бывает, я знаю. Вскрытая грудная клетка, из которой вывалились внутренности, вызывала рвотные позывы. Первые секунды две вызывала, потом проснулась ярость. Я не согласен с мнением, что "больных" людей стоит изолировать и лечить. Мне кажется, что их судьбу должны решать родственники их жертв и пусть приговор будет в 90 % случаях один и тот же, пусть. Не место на земле всяким Брейвикам и Чикатилам. Я во что‑то уперся. Рука Марины не давала мне подойти к Ворону, "А она сильная" — отстраненно подумал я.
— Это уже не наша юрисдикция, — медленно, с нажимом, сказала Ласка.
— Чего? Какая на хрен юрисдикция? Это не должно жить! — попробовал вырваться, но не смог.
В этот момент мимо нас прошли агенты. Один остановился возле Ворона, взял в руки его голову и взглянул в глаза. Сам себе кивнул, повернулся в нашу сторону.
— Господин Колосс, если вас не затруднит, подойдите, пожалуйста, ко мне, — дождавшись пока я подойду, он повернул голову Ворона ко мне и продолжил, — Обратите внимание на его глаза. Вспыхивающие оранжевые точки в радужке глаза основной отличительный признак приверженцев Хаоса. Мы будем очень признательны, если вы будете нам сообщать о таких ваших контактах, если они будут, разумеется.
Он кивнул, в знак окончания беседы и растворился, просто без спецэффектов, вместе с Вороном.
— Куда они? — вяло поинтересовался я.
— Не знаю и знать не хочу. Знаю только одно: про Игрока с ником Ворон можно забыть. Нам пора, через минут десять в местное ОВД поступит анонимный звонок с местными координатами.
— Мы вот так просто возьмём и выйдем? Соседи, прохожие, телекамеры, да спутник какой‑нибудь мимо пролетающий нас, что не заметит?
— Мы сделали правильное дело, как для Системы, так и для людей, нас никто не заметит. Идем.