…Словно настоящая семья. Муж. Жена. Ребёнок. Чужой… Муж. Чужая жена. И чужая, естественно, дочка. Мы молча едим, наконец баронесса не выдерживает:
— Что пишут в газетах?
— Ничего, кроме воззваний и лозунгов, госпожа. И объявлений сумасшедших.
— Сумасшедших?
Две пары глаз скрещиваются на мне.
— Да, дамы. Потому что только полный идиот может сейчас сообщать всем и каждому о том, что у него есть деньги и ценности. Да ещё в газетах.
Женщина догадывается первой, что я хотел сказать, снова опускает голову в свою тарелку, уже молча продолжая трапезу. Хлёсткий выстрел на улице. Это не привычная мне местная винтовка. Что-то другое. Может, трофей с фронта? Да мало ли стволов самого экзотического вида сейчас на руках? Появляется мажордом, со встревоженным видом сообщает:
— Ваша светлость, только что мимо дома проследовал отряд рабочих. Они вооружены.
— И что?
— В сторону дома эрца Ульриги.
Машу рукой, хотя это мой ближайший сосед.
— Скажешь, что они собираются делать.
Горн кланяется и вновь исчезает. Завтрак подходит к концу, и я встаю, чтобы идти к себе в кабинет, поскольку надо проверить ещё пару-тройку адресов из своего органайзера. Но тут вновь появляется мажордом с перекошенным лицом:
— Ваша светлость, рабочие вытаскивают из домов их владельцев и куда то уводят!
— И что тут такого? Либо на общественные работы, либо берут заложников. Или ты уже забыл, что к столице приближаются части с фронта?
Лицо Аоры белеет, а Юница становится серьёзной до невозможности. Горн тоже спадает с лица. Действительно, похоже, за последними событиями об этом все забыли. В двери раздаётся громкий стук. Молотят явно прикладами. Достали. Поднимаюсь на второй этаж открываю дверь балкона, перегибаюсь через ограждение. Внизу топчутся рабочие в кожаных чёрных куртках, с винтовками, на руках — зелёные повязки.
— Слушаю вас, господа.
Стук обрывается, незваные гости поднимают головы:
— Выходи!
— С какой стати?
Один из них передёргивает затвор, наводит ствол на меня.
— Выходи, именем Совета рабочих представителей!
— Объясните мне, почему я должен выходить, прежде всего?
— Ты будешь направлен на рытьё окопов для защиты столицы! И твои домашние тоже!
Из-под балкона выходит… Я замираю от удивления — такой красавицы я даже не мог представить! Длинное чёрное пальто толстой кожи, как у остальных, на руках — вязаные, опять же чёрные, перчатки. Уже знакомая мне повязка на правом рукаве, выделяющаяся среди остальных белым кругом. Похоже знак командира… Светлые волосы, заплетённые в толстую косу, огромные глаза… Не такая молоденькая, кстати. Ровесница моей гостьи… И в довершение всего, ансамбль дополняет висящая на боку, на жёлтом широком ремне, подчёркивающем тонкую талию и высокую грудь, кобура с массивным армейским револьвером гонведского производства. Хвала Богам, моё остолбенение быстро проходит, и я спокойно улыбаюсь в ответ на её заявление: