Фыркаю:
- Что ж так мало?
- Такие здесь правила. - Он смотрит мне в глаза. - Так ты правда не Аристофан?
- Не знаю я никакого Аристофана. Ни доброго, ни справедливого.
- Тогда ты новичок. Прости, я сперва подумал, что ты местный. С ними разговаривать не о чем.
- Почему это?
- Послушай, я не знаю, почему ты так похож на Аристофана. Он - местная легенда. Мало кто его видел вживую. Но все знают его приметы.
Ощупываю свою физиономию. Что во мне такого?
- У тебя есть зеркало?
Парень криво ухмыляется. Встаёт из-за стола, уходит к стойке, где прелестная Серена протирает бутылки. Возвращается. Протягивает мне маленький предмет:
- На, возьми.
Это зеркало. Кругляшок полированного металла на узорчатой ручке.
Смотрю на себя в крохотную лужицу серебра. Ну и рожа у тебя, милок. Лицо правильных очертаний, но кожа синяя, как у покойника. Высокие скулы, раскосые глаза. Зрачки горят красным огнём. Кошу глазами, пытаюсь разглядеть побольше. Вижу край уха. Лучше бы я его не видел. И уши-то у меня, не как у людей. Хищный зверь ты, Эрнест, а не добрый человек и мирный путник. Видно, не зря тебя в подземную тюрьму запихнули, и дверь замуровали.
- Ты что, никогда себя со стороны не видел? - с интересом спрашивает красавчик.
Бросаю зеркало на стол:
- Нет.
- Это очень странно. Теперь я от тебя точно не отстану. Это приключение стоит десятка других.
- Не понял.
Красавчик сладко улыбается:
- Я пойду за тобой в огонь и в воду, Аристофан, ой, прости, Эрнест. Пока смерть не разлучит нас.
Арнольд радостно скалится во весь рот. Не нравится мне его улыбка.
- Сам в огонь прыгай, если хочется. Я пока на тот свет не собираюсь.
Тот широко открывает невинные голубые глаза:
- Но мы же все здесь для того, чтобы...
Переворачиваю бутылку, вытряхиваю в рот последние капли пива. Жаль, деньги кончились.
- Для чего?
Парень слабо улыбается:
- Я забыл, что ты новичок, Эрнест. Этот мир опасен. Особенно для тех, кто хочет тишины и покоя.
На гладкое, смуглое лицо его набегает тень:
- Здесь так хорошо, так красиво. Ты, наверное, и сам заметил. Птички поют, бабочки порхают. Солнышко светит...
- Что плохого в бабочках? - удивляюсь я. Что за дела. Кому могут помешать птички?
- Ничего плохого в них нет, - отвечает Арнольд. Кривит красивые губы, водит пальцем по столу.
- Ты видел местных? Ну этих, вроде Серены?
Бросаю взгляд на девицу за стойкой. Серена протирает стаканы. Чувствует, что на неё смотрят, улыбается мне. Блестят ровные зубки, розовые пальчики продолжают уверенно протирать донце стакана.