Как бы там ни было, но в конце 1996 года она пришла в парламент не как политически зрелая личность со сложившимися оппозиционными взглядами, а скорее как испуганный за свое будущее бизнесмен. Её протестные настроения носили неоформленный, бессистемный характер. Должны были появиться дополнительные обстоятельства и пройти какое-то время, чтобы ситуативная оппозиционность переросла в устойчивую линию поведения. Вначале она вполне была готова, подвернись удобный случай, сменить статус оппозиционера на роль государственного чиновника самого высокого уровня. Доказательством тому стало годичное (с декабря 1999 по январь 2001 года) пребывание Юлии Тимошенко на посту вице-премьера по вопросам топливно-энергетического комплекса, который она заняла, несмотря на предшествующую яростную критику политики Л. Кучмы и неоднократные призывы объявить ему импичмент.
К моменту появления Юлии Тимошенко в парламенте, оппозиционная ниша там была уже занята устойчивой группой фракций, настроенных против правительства и президента. Но это были исключительно представители левых партий — Прогрессивной социалистической партии Украины (ПСПУ), Коммунистической и Социалистической партий, Селянской партии Украины. В украинской политической лексике того времени даже существовало устойчивое словосочетание — левая оппозиция, в то время как понятие правая оппозиция применить было не к кому, поскольку до начала 2000-х годов её просто не существовало. Правда, правоцентристская парламентская фракция Народного руха Украины (НРУ) на тот момент именовала себя конструктивной оппозицией. Появившиеся в парламенте несколько позднее громадовцы, стремясь отмежеваться от НРУ, стали применять по отношению к себе определение целевая оппозиция. Парламентское же представительство крупного и среднего бизнеса, а также высшего чиновничества предпочитало демонстрировать лояльность действующему режиму и избегало использовать по отношению к себе оппозиционную лексику.
Однако кластерный анализ поименного и пофракционного голосования на пленарных заседаниях Верховной Рады в 1998 году показал определенное несоответствие этих самоназваний истинному положению вещей. В ряде случаев они отражали лишь желаемый образ фракций, но отнюдь не их реальное поведение. Так, «конструктивная оппозиция» в лице НРУ оказалась в одной команде с пропрезидентскими и проправительственными правыми фракциями, а «нелевая» «Громада» примкнула к левому оппозиционному крылу и продемонстрировала почти такую же оппозиционность, как и радикальная ПСПУ