И ушел Мим; Улрад же, оробевший пред его гневом, бросил ему вслед:
– Красно говорит! Однако ж старый плут хранил в мешке и кое-что другое, сходного вида, да только потверже и потяжелее. В глуши, верно, и помимо земляного хлеба встречается такое, чего эльфы не нашли и о чем людям знать не положено!
– Может, и так, – отозвался Турин. – Однако ж в одном гном не солгал – назвав тебя дурнем. Так ли тебе надо вслух говорить все, что думаешь? Коли учтивые слова застревают у тебя в горле, так лучше молчи – всем нам оно пойдет на пользу.
День прошел мирно; никто из изгоев наружу не стремился. Турин расхаживал туда-сюда по полоске зеленого дерна, от одного края уступа до другого, глядя на восток, и на запад, и на север, и дивился тому, сколь далеко видно в прозрачном воздухе. На севере он различал зеленый лес Бретиль, поднимающийся вверх по склонам холма Амон Обель, – казалось, до леса того рукой подать. Ту да Турин поневоле устремлял взгляд снова и снова, сам не зная почему; ибо сердцем стремился он скорее на северо-запад: там, за бессчетными лигами у самой кромки небес он словно бы различал Тенистые горы и границы родного края. Но вечером, когда закат окрасил небеса, взгляд Турина обратился к западу: багровое солнце склонялось к горизонту, погружаясь в туманную дымку, нависшую над далеким побережьем, а между ним и морем тонула во мраке долина Нарога.
Так поселился Турин, сын Хурина, в чертогах Мима, в Доме-Выкупе, Бар-эн-Данвед.
Долгое время новая жизнь приходилась изгоям куда как по нраву. В пище они недостатка не испытывали; притом обрели и надежное убежище, в тепле и сухости, где места было достаточно и в избытке; в пещерах, как оказалось, при необходимости разместилась бы сотня обитателей и даже более. В глубине обнаружился еще один зал, поменьше. С одной стороны там располагался очаг, а над ним в скале прорубили дымоход: его выходное отверстие искусно упрятали в трещине на склоне холма. Было там множество других комнат, доступ в которые открывался либо из залов, либо из коридора между ними; одни служили жилыми покоями, другие – мастерскими или кладовыми. Делать запасы впрок Мим умел – не чета изгоям; было у него немало сосудов и каменных и деревянных сундуков, по виду весьма древних. Но почти все покои стояли ныне пустыми; топоры и прочее снаряжение ржавели и пылились в оружейнях; полки и ниши были голы, и в кузницах не пылал огонь. Кроме одной, в комнатушке, примыкавшей к внутреннему чертогу; тамошний горн использовал ту же отдушину, что и очаг в общей зале. Там порою работал Мим, никого к себе при этом не подпуская; и ни слова не сказал он о потайной лестнице, что выводила из его дома на плоскую вершину Амон Руд. Лестницу эту случайно обнаружил Андрог: проголодавшись, искал он Мимовы кладовые и заблудился в пещерах; но ни кому о своей находке не поведал.