— Зачем вы меня преследовали?
— Я видел, как вы отъехали от одного дома.
— Не сейчас. Раньше. Зачем вы ездили за мной по пятам?
— Когда?
— В субботу. На фургоне.
— Я не знаю, о каком фургоне вы говорите, — покачал головой Кацка.
Эбби дала задний ход.
— Ладно, забудем фургон. Не надо больше за мной ездить, договорились?
— Я подавал вам сигналы, прося остановиться. Вы видели, как я мигал фарами?
— Я не знала, что это вы.
— Вы не откажетесь рассказать, что вы делали в доме доктора Леви?
— Хотела навестить Элейн. Я не знала, что она съехала.
— Здесь стоять нельзя. Почему бы вам не проехать на стоянку? Я хочу с вами поговорить. Или вы и сейчас откажетесь отвечать на вопросы?
— Смотря на какие.
— О докторе Леви.
— Вы только о нем будете спрашивать? Только об Аароне?
Кацка кивнул.
Эбби задумалась и решила: вопросы могут быть обоюдными. Даже молчаливый детектив Кацка способен ненароком выдать какую-нибудь нужную ей информацию.
Эбби обвела глазами торговый комплекс.
— Видите закусочную? Можем поговорить там, за чашкой кофе.
Копы и пончики. Два эти слова воскрешали в памяти городские шутки о бостонских полицейских. Каждый коп с внушительным животиком и каждая патрульная машина возле дверей закусочных «Данкин донатс» только подкрепляли их. Однако Бернард Кацка не любил пончики. Он взял лишь чашку черного кофе, да и тот пил без особого удовольствия. Эбби он казался человеком, за которым не только не водится грешков, но и который совершенно равнодушен к радостям жизни. Ничего лишнего и бесполезного.
И первый вопрос, заданный им, был строго по существу:
— Почему вы оказались в этом доме?
— Я же вам сказала: поехала навестить Элейн. Мне хотелось поговорить с ней.
— О чем?
— О личных делах.
— У меня сложилось впечатление, что вы были едва знакомы.
— Это она вам так сказала? — спросила Эбби.
— Вы согласны с такой характеристикой ваших отношений? — спросил Кацка, не отвечая на ее вопрос.
Эбби шумно выдохнула:
— Думаю, что да. Мы были знакомы через Аарона. Вот так.
— Тогда почему вы решили ее навестить?
Теперь Эбби медленно втягивала воздух, мысленно оценивая себя со стороны. Она нервничает. Это заметно. А у такого человека, как Кацка, ее нервозность вызывает подозрение.
— В последнее время со мной происходили странные события. О них я и хотела поговорить с Элейн.
— Какие события?
— В минувшую субботу кто-то меня преследовал. За мной ехал бордовый фургон. Я его заметила на мосту Тобин. И потом снова, когда ехала домой.
— Что-нибудь еще?
— А вы считаете, этого мало, чтобы выбить человека из колеи? — спросила Эбби, в упор глядя на детектива. — Мне стало страшно.