Всего в подземелье было четыре таких каменных мешка, каждый из которых мог вместить до двух десятков человек. Два из них сейчас пустовали, а через толстую каменную кладку от убийц обитали несколько мошенников, попавшихся на обмане честных граждан Аркайла: скупщик краденого; барышник, начищавший перед продажей зубы старым лошадям напильником, и нечистый на руку купец, поставлявший в герцогские конюшни прелое сено. Все это Лансу рассказал Коло, который пользовался в преступном обществе неоспоримой властью. Даже когда разбойникам не нравились его распоряжения, никто не пытался открыто возмущаться. Молча терпели или шептались по углам, но подчинялись.
Наемный убийца казался разговорчивым и беззаботным. Довольно прозрачно намекнул, что из застенков его выкупят. Гильдия не бросает своих.
Что это за гильдия такая, Ланс расспрашивать не захотел. Он помнил, как лет двадцать назад менестрели решили создать собственное объединение, если угодно, гильдию магов-музыкантов. Собрались в Кевинале. Долго спорили, срывая голос в харчевнях, пили вино, даже дрались, но так и не сумели прийти к единому мнению, чьи же интересы и как будет защищать сообщество, кто возглавит его, на какие средства это самое руководство будет существовать, ведь они будут вынуждены меньше времени отдавать творчеству и выступлениям. Значит, остальным придется помогать им деньгами. Но как? Одна сотая от выручки, одна десятая, какое-то другое соотношение? Так и не договорившись, менестрели разъехались кто куда. В то время Ланс еще не был великим Лансом альт Грегором, поэтому в склоки старался не встревать, слушал и мотал на ус высказывания старших товарищей по цеху. Но сейчас, с высоты жизненного опыта, мог сказать, что идея объединения оказалась нежизнеспособной с самого начала – служители искусства не в силах подчиняться кому бы то ни было, пускай даже и человеку из своей среды.
Как там обстояли дела у наемных убийц и насколько сильно они отличались от менестрелей, Ланс не знал.
– Откуда у тебя такое имя? – спросил он товарища по застенку. – Первый раз в Аркайле такое слышу.
– Матушка моя родом из Тер-Вериза, – усмехнулся тот. – Отец моряком был, помощником капитана на купеческой каракке. Влюбился и привез, хотя вся родня была против. А матушка меня назвала Коло. У них такие имена в ходу.
– Верно, – кивнул Ланс, вспомнив своих слуг, близнецов Бато и Бето. Где они теперь? – В ходу…
Его плащ за два дня просох, хотя и продолжал вонять блевотиной. Но тут уж, как говорится, нужно выбирать между отвращением и холодом. Менестрель никогда не отличался особой требовательностью. Конечно, когда в кармане звенели монеты, старался покупать все самое лучшее, но, попав на мель, становился неприхотливым, как самый последний наемник. Поэтому он кутался в плащ, привалившись к стене и собрав побольше соломы под задом. Коло, утонченный, как три герцога сразу, грыз травинку рядом. Они лениво беседовали после обеда, а грабители и примкнувший к ним трактирный убийца вяло играли в кости. Трясли стаканчик, нагибались к самому полу, рассматривая выпавшие очки. Спорили и переругивались. Играли они в долг, поэтому не скупились со ставками. К примеру, Динк, светловолосый парень с бесцветными рыбьими глазами, проиграл уже полторы тысячи «башенок». С таким же успехом мог ставить и золотые монеты.