Карл нехотя наклонился вперед и взглянул на то, что осталось от печатных букв. Возможно, когда-то бумага была белой, но теперь приобрела коричневый оттенок. Во многих местах недоставало небольших фрагментов по периметру — вероятно, они были утрачены, когда письмо после своего морского путешествия было наконец развернуто.
— Какие исследования были проведены, есть там какая-то информация об этом? Где обнаружено? Когда?
— Они нашли бутылку практически у самых Оркнейских островов. Она застряла в рыболовной сети. Говорят, в 2002-м.
— В 2002-м?! То есть они явно не спешили передать его дальше.
— Бутылку забыли на подоконнике. Потому-то там и образовалось столько конденсата. Она стояла прямо на солнце.
— Шотландские недоумки, — проворчал Карл.
— К письму прилагается довольно бесполезный ДНК-профиль. Также есть несколько ультрафиолетовых снимков. Они постарались подготовить письмо как можно лучше. Смотри-ка, вот попытка пословной реконструкции содержания письма. Здесь можно кое-что прочитать.
Карл посмотрел на фотокопию и решил не озвучивать реплику о шотландских идиотах. Ибо, сравнив оригинал письма с более яркой и тщательно проработанной попыткой реконструкции того, что там могло бы быть написано, нельзя было не впечатлиться.
Карл смотрел на записку. Вероятно, на протяжении веков многие пленялись идеей отправить сообщение в бутылке, которое извлекут и прочтут на другом конце земного шара, и желали таким образом дать жизнь новой удивительной истории. Но не в случае с данной конкретной бутылкой, почувствовал он. Данная ситуация была ужасающе серьезной. Тут не ребячья шалость, не сосуд-разведчик, пущенный в увлекательное плавание, никакой гармонии и синего неба над головой. Это письмо было именно тем, за что себя выдавало.
Отчаянным призывом о помощи.
Когда он покидал ее, вся его обыденная жизнь оставалась позади. Он ехал двадцать километров на север от Роскиле к захолустной фермерской постройке, расположенной примерно посередине между их жилищем и домом на фьорде, вывозил из сарая фургон, парковал вместо него «Мерседес». Отпирал дверь, наскоро принимал ванну и тонировал волосы, переодевался, минут десять стоял у зеркала, готовясь к выходу, в шкафах отыскивал все необходимое и затем с багажом направлялся к светло-синему «Пежо Партнер», на котором осуществлял свои вылазки. Автомобиль был лишен каких-то особых примет — не слишком большой, не слишком маленький, номера не так чтобы жутко грязные, но в достаточной степени нечитаемые. Абсолютно анонимное транспортное средство, зарегистрированное на имя, которое он присвоил себе, когда приобретал свою ферму. Естественно, преследуя определенную цель.