Пострадавшие женщины настаивали, что Хили злоупотреблял ими как человек, претендовавший на роль отца, в кровосмесительных отношениях, а не как «преступный насильник». Насилие подразумевало, что женщины были беспомощными жертвами, что они, как якобы освобожденные феминистки-марксистки, никак не могли принять. Они рационализировали свою зависимость от Хили с точки зрения его отеческой власти, тогда как он укреплял эту власть, прививая им чувство «долга» помочь революции, выполняя его потребности. Женская комиссия приняла эту рационализацию как линию партии.
Ванесса и Корин Редгрейв: приверженцы Хили
В то время как Редгрейвы искали в Хили замену отца, отношения Ванессы с ее собственными детьми страдали из-за «революционного дела». Небрежное отношение к детям это достойная внимания особенность левых. Мы уже видели это на прежних примерах: как Руссо отдал своих детей в приют, как Маркс больше заботился о своей писанине, чем о бедственном положении своей жены и детей, и как мы еще увидим, как Новые левые с готовностью избавлялись от своих детей, чтобы бороться за революцию.
Придерживаться идеологий, утверждающих, что о детях лучше позаботится государство или группа - это интеллектуализация для тех, кто отказывается от своей родительской ответственности, кто не способен на настоящие родительские узы. Как только марксисты приходят к власти, их государственная политика состоит в том, чтобы уничтожить традиционную семью и воспитывать детей под государственной опекой, чтобы их матери могли работать. Левые считают это «освобождением женщин». Дети Ванессы, как и много других «сирот» левых родителей, были принесены в жертву ради революции. Адлер пишет:
«Ее маленькие дочери, Джоели и Наташа, цеплялись за нее, когда она пыталась выйти из парадной двери. Когда ей было шесть лет, Наташа попросила, чтобы ее мать проводила больше времени дома. Ванесса попыталась объяснить, что ее политическая борьба нужна для будущего ее дочери и других детей. «Но ты нужна мне сейчас. Потом ты не будешь мне так нужна», говорила Наташа».
По сценарию, напоминающему о самом Карле Марксе, «...она отдала так много своих денег WRP, что ее семье не хватало наличных денег. Их дом в Западном Лондоне начал выглядеть запущенным, сад зарос».
С отстранением Хили и дальнейшим раскалыванием троцкизма Ванесса возвратилась к типичному либеральному делу среднего класса, с которого она и начинала. Что касается ее отношения к другим людям, то пример Ванессы убедительно описывает фундаментальную гипотезу этой книги, что человечество для левых является абстрактным и безличным понятием. Как она когда-то доверилась Линн: «Мой парадокс состоит в том, что, хотя я много забочусь о массах — сиротах во Вьетнаме, голодающих в Индии — я, кажется, мало забочусь о людях вокруг меня. Я сопротивлялась этому обвинению. Но, если сказать совершенно откровенно, то такова я и есть».