Усиленный бронетанковый отряд пошел вперед без артподготовки и без сопровождения пехоты. Про поддержку авиации никто даже не заикался, хотя артиллерия и пехота могли бы и поддержать, если бы комдив отдал соответствующую команду. Но что взять с комдива, который еще два года назад ходил в капитанах, как и многие нынешние командиры полков, бригад и дивизий. Вдобавок, каждый свой приказ комдив должен был согласовывать с комиссаром, что существенно снижало скорость принятия решений. Красная Армия еще училась воевать, оплачивая свое обучение самой дорогой ценой из всех возможных — ценой жизней своих бойцов.
Сначала все было чудесно, буквально как в пропагандистских фильмах: повинуясь флажкам командиров, зычно взревев авиационными двигателями, танки мощно и неотвратимо, дыша силой и упрямой верой в свою стальную судьбу, пошли в атаку на финские позиции. Выломав очередные метры колючей проволоки, выворотив надолбы и преодолев неглубокий противотанковый ров, колонна танков, ведомая двумя гигантами, рванула вглубь вражеских укреплений по узкой, покрытой снегом лесной дороге. Казалось, вот он — прорыв, стальные хищники наконец нащупали брешь, и пехота, пройдя следом за прорвавшимися танками, закрепит долгожданный успех.
Но тут головной танк, то ли из-за невнимательности механика-водителя, а может, просто по судьбе своей, на лесной развилке наехал на груду каких-то ящиков. Никто потом так и не смог выяснить — были те ящики небольшим финским полевым складом боеприпасов или, что вернее, заранее заложенным фугасом на единственном направлении, куда могли направиться наши танки — но рвануло знатно. Нарвись на этот фугас легкая БТ-шка — порвало бы ее пополам, а так нашему новейшему супертанку только гусеницу сорвало, поломало ленивец, да днище погнулось. Колонна встала. Головной танк передней частью клюнул в воронку — мощный взрыв, несмотря на входящую в силу зиму, растопил и смел весь снег вокруг поврежденной машины. В тот день танкисты прокляли всех своих богов. Все попытки починить или отбуксировать горемычный танк не привели ни к какому результату. Пока чинили первый, чуть не сломался и второй «секретный» гигант. Финны тем временем стянули в этот район артиллерию и все возможные резервы, готовясь к неизбежному для наших застрявших в лесу танков ночному возмездию.
В результате, прикинув все за и против, расстроенное командование отдало приказ на отход, решив оставить сломавшийся «секретный» танк «на съедение». Тем более что финны уже и так, стреляя из леса по специально прорубленным фланкирующим узким просекам в борта наших танков, серьезно уменьшили их численность. Решение на отход пусть было и «соломоновым», но, тем не менее, грамотным приказом, так как оставь колонну в лесу на ночь — к утру от нее остались бы обгорелые рожки да ножки. Финны своими бутылками с «коктейлем Молотова» орудовали профессионально и совершенно бесстрашно. Танк — орудие прорыва. Ему простор для боя нужен, поле. Без маневра, без прикрытия пехотой, зажатый на лесной дороге танк в противостоянии с исступленным финном, у которого «зажигалки» сожгли родной дом в пригороде Хельсинки — обречен.