— А тебе-то он зачем? — спросил паромщика Комбат.
— Мне артефакт нужен для рекламы, чтобы слепые сталкеры мимо не проскакивали, а пользовались услугами моей лодки, если, конечно, они не самоубийцы и не захотят вплавь форсировать реку. Последнее время, некоторые слишком торопятся, ночью проскакивая мимо моей хижины. Видимо, боятся опоздать, со сбором артов. Думают — там Клондайк! Эльдорадо! А там, уже давным-давно всё подмели, а то, что осталось, имеет агрессивные качества. Один умелец комбайн переделал, в соответствии с нуждами старкерологии — расплавился…
— Старкерология? — удивился Крон. — Это что-то новенькое.
— Наука такая, — пояснил Харон. — Изучает взаимодействие аномальных полей с проживающими в них индивидами, которые влияют на процессы, протекающие в зоне. Уже определено, что количество посетителей напрямую связано с агрессивностью полей. Ну, тут всё понятно: чем больше народа, тем меньший заряд, ниже пояса, достанется каждому. Одному достанется всё: и артефакт, и миллион энерговатт, а толпе…
— Получается — действует закон шапкозакидательства? — усмехнулся Комбат, вспоминая военное прошлое и высказывание своих коллег, насчёт отсутствия должного количества вооружения.
— Получается, — подтвердил Харон. — Он исходит из незыблемого закона сохранения энергии.
Сдав артефакт перевозчику, а на руки получив берданку, сталкеры решали, кому нести поклажу.
— Кто понесёт? — спросил Комбат. — Тоже, понимаешь, двояко, как с консервами.
Все молчали и предпочли метнуть жребий, по старому способу, чем добровольно напрашиваться в оруженосцы, что тоже чревато, определёнными обязанностями. Сутулого с Кащеем исключили, из списка голосования, по двум причинам: первая — моральная неустойчивость, а следствием является непредсказуемость. Вторая причина заключалась в бидоне, который необходимо транспортировать. Пифагора вычеркнули из бюллетеня, с подозрением на радикулит. В итоге, ружьё досталось Крону, смирившегося с добавочной нагрузкой. Он выдвигал самоотвод, мотивируя отказ тем, что никогда не был охотником и согласен временно побыть Чингачгуком, вооружённый одними электродами. Ему так же ответили отказом, не представляя себе и не желая задумываться над тем, что добровольно отвергли.
Перед выездом опять опустился густой туман. Лодка лениво скользила по водной глади, а уключины, громким противным скрипом, возвещали другой берег о прибытии новой партии старателей.
— Маслом бы надо, приспособления смазать, — посоветовал перевозчику Сутулый.
— Тебя на кухне смажут! — проскрипел Бульдозер.