— Пр-р… пр-рокля… — выдавил он и рухнул лицом вниз.
Лясота, придавленный камнями, не мог пошевелиться, не мог бороться и должен был стать легкой добычей, но змеи словно не замечали его. Ведьмак впился пальцами в землю, ломал ногти, пытаясь вонзить их глубже, разрывая твердь. Не оставь, мать сыра-земля! Не отдай сына своего на поругание! Не допусти…
Кончики пальцев налились тяжестью. Под ногти словно вогнали раскаленные иглы. Волна жара и боли прошла от пальцев в кисти и выше, до локтей и плеч, а после — в грудь и к животу. Навстречу ей хлынула другая волна — теплого, животворного огня из солнечного сплетения. От напряжения зазвенело в ушах. Он почувствовал, как руки и плечи наливаются силой и тяжестью, как его распирает эта сила так, что трещит и лопается кожа, а рубаху раздувает пузырем. Вот спасибо ведь-аве, что дала ее на вырост! Ведь как чуяла богиня!
Он рванулся вверх, и камни, шевелясь, сами, как живые, сползли с его груди. Две волны — от земли снаружи и изнутри от тела, столкнулись и хлынули в ноги. Он освободился одним прыжком, встряхиваясь, и быстро окинул взглядом пещеру.
Плита, закрывавшая вход в подземное царство, была сдвинута в сторону. Из нее еще лился слабый свет, но его уже закрывало чье-то тело. Это был Змей.
Он выползал. Толстые кольца, пульсируя и переливаясь блестевшей в свете факелов чешуей, лезли в щель, раздвигали камни и плоть земли. Сначала это был только клубок из колец и чешуи, но потом он словно взорвался изнутри, и на поверхности показалась плоская голова. Размером она по сравнению с телом была невелика — не больше конской, хотя длина чудовища наверняка составляла десятка полтора саженей, не считая хвоста. На голове и вдоль хребта чешуйки были крупнее. На макушке и шее они стояли торчком, словно иглы, и сухо потрескивали при каждом движении существа. Глаза были не змеиные — ярко-алые, навыкате, с круглым шариком зрачка, который, вопреки всем законам природы, вращался туда-сюда сам по себе. Он был красив, силен и жесток. Чистая первородная сила, заставлявшая всех склоняться перед собой.
Не разевая пасти, Змей тихо зашипел, повел головой. Мертвые и умирающие мужчины его не интересовали. Восторженно бормочущий молитвы-заговоры волхв — тоже. Пытающийся восстановить дыхание ведьмак — тем более. Он сразу заметил оцепеневшую от ужаса Владиславу и устремился к ней, с усилием выдирая тело из слишком узкой для него щели.
Первым движением Лясоты было кинуться к княжне, заслоняя ее собой, отталкивая подальше, но измученная девушка упала, не устояв на ногах. Испуганно закричала, засучила ногами, пытаясь отползти подальше, и, совсем обессилев, рухнула на камни, закрыв лицо руками.