Хитрой усадьбой, расположенной в едва ли не самом тихом и уютном месте Антиохии, Лаваль решил заняться вплотную. Герхард нисколько не сомневался, что дом, предназначенный для тайных свиданий, тщательно охраняется, а потому даже не пытался проникнуть туда сам. Зато он задействовал двух опытных людей, уже давно возведенных им в сержантское достоинство. Питер и Себастьян ревностно взялись за порученное дело, тем более что их старания хорошо оплачивались. Герхард охотился на Элеонору, но, к сожалению, в его сети попалась более мелкая дичь. Впрочем, этой дичью тоже не следовало пренебрегать.
– Ты уверен, что не ошибся? – строго спросил шевалье у Себастиана, цинично ухмыляющегося в усы.
– Так ведь их трудно перепутать, – пожал плечами сержант. – Луи де Лузарш – блондин, а Венцелин де Раш-Гийом – брюнет. Что касается дамы, то таких грудей мне видеть еще не доводилось. О заднице я вообще промолчу. Одно слово – баронесса. Бесновалась она так, что меня чуть удар не хватил. А еще говорят, что блондинки менее склонны к греху, чем брюнетки.
– Дама была блондинкой? – удивился Лаваль. – Но ведь герцогиня Бульонская – жгучая брюнетка.
– Не было там герцогини, – вступился за товарища Питер. – Мы же говорим – баронесса. Де Куси кажется.
Герхарду ничего другого не оставалось, как только развести руками и попенять барону де Вилье на невнимательность. Впрочем, сам Альфонс блудливую парочку не видел, а его осведомители могли и ошибиться.
– И что мы теперь будем делать? – спросил растерянно борец за нравственность, глядя на своего советчика телячьими глазами.
– Мои люди утверждают, что видели не просто блуд, а сатанинский обряд, – мрачно изрек Лаваль. – Ты слышал о суккубах и инкубах, мой дорогой Альфонс?
Барон де Вилье покрылся мелкими капельками пота. А Вальтер, присутствующий при этом разговоре, побледнел. О происках дьявола, умеющего принимать мужское и женское обличие, они, конечно, были осведомлены. Но ни тому, ни другому и в голову не могло прийти до сего времени, что их знакомые станут легкой добычей темных сил. Лаваль, правда, не уточнил, в кого, собственно, вселился дьявол, в баронессу Маврилу де Куси или в Венцелина де Раш-Гийома.
– Я слышал, что дед Раш-Гийома тоже Венцелин был язычником, – проговорил заплетающимся языком Вилье. – Болтали еще о каком-то оке Соломона, дающем власть над миром.
– И над человеческими душами, – дополнил хозяина Герхард. – Я тоже об этом слышал. Так что, благородные шевалье, мы так и будем молчать?
– Я сообщу об этом патриарху Антиохийскому, – пообещал дрожащим голосом Альфонс.