Сколько еще будут рушиться его попытки решить возникшую проблему? Ну почему никто, кроме него, не может взглянуть на нее разумно? О чем, например, думал Фергус, когда решил выступить против Локлана?
Размышляя об этом, Брейден добрался до церкви и вошел в небольшой ее придел (32) в поисках своих братьев. В эту минуту он мог поклясться, что чувствует, как закипает его кровь. Каждый нерв горца был туго натянут. Ему понадобилась вся сила воли, чтобы не хлопнуть дверью, загремев ее петлями.
Лучи заходящего солнца просачивались в помещение придела через два больших витража, изображавших рождение и смерть Христа.
Старый каменный пол, ведущий вглубь, к задней части церкви, пестрел мириадами разноцветных пятен.
Слева от нефа стоял железный канделябр. Здесь горец и увидел своих братьев, увлеченных работой: Син держал лестницу, пока Ювин, стоя на предпоследней ее перекладине, чинил потолок.
Брейден направился к ним и вкратце пересказал последние поразительные новости.
- Ты не шутишь? – недоверчиво спросил Син, когда повествование было окончено.
Ювин спустился с лестницы:
- Что значит «они захватили Локлана»?
- То, что я сказал, - ответил Брейден. – Уйдя сегодня отсюда, Фергус отправился по домам, собирая мужчин и наущая их. Когда брат вернулся в замок, они схватили его.
- Вот ублюдки! – прорычал Ювин. – Дай мне меч, и я…
- И ты что? – прервал его Син. – Всем им пустишь кровь? Я понимаю, что ты немного крупнее, чем средний мужчина, но нас всего трое против… скольких?
Он повернулся к Брейдену.
- В зале сейчас человек сорок, - ответил тот.
Син покачал головой:
- Слишком много, чтобы драться с ними.
- Англичанишка, - презрительно сплюнул Ювин.
Прежде чем Брейден успел даже моргнуть, Син сгреб Ювина за воротник и дернул его голову на себя так, что взгляды их перехлестнулись.
- Никогда больше не оскорбляй меня, брат, - произнес он тихим голосом, в котором звучал адский гнев. – Ты забыл, кто из нас был изгнан из Шотландии и предан в руки наших врагов. И пока твою лилейную задницу холили любящая тебя мать и обожающий тебя отец, я боролся за свою жизнь. Если желаешь на своей шкуре узнать, чему я научился, тогда хватай свой драгоценный меч и встретимся снаружи.
Зловещий взгляд черных глаз Сина, сверлящий лицо Ювина, мог заставить любого мужчину намочить штаны от страха.
И сейчас в глазах гиганта первый раз в своей жизни Брейден увидел нерешительность.
Уже сытый по горло перебранками и стычками, он рыкнул на Сина, с трудом оторвал его руку от ворота рубашки Ювина и шагнул между братьями: