Кто еще? Ни одной соседки-соперницы в поле зрения не появлялось.
Может, роковую роль сыграет какая-нибудь горничная или сенная девка? Скажем, барин будет на нее поглядывать, а то и не только поглядывать… нравы крепостников известны из того же Лескова… а потом она возьмет да и отмстит коварному соблазнителю, ведь прикрыть грех, выражаясь словами сего времени, Алексей не пожелает, женится себе на Ирине, вот и останется несчастная крепостная брошенкой, вот и захочет отомстить за то, что барин молодой поманил мгновениями счастья, да и отвернулся…
На месте крепостной брошенки Лидия поступила бы точно так же, ибо и ее тоже поманил молодой барин, да и отвернулся…
Она вела себя с Алексеем замкнуто, отчужденно, а порой и неприветливо, что очень огорчало Ирину, убежденную, что Лидия с Алексеем невзлюбили друг друга. Ну да, он тоже держался по отношению к невесть откуда взявшейся гостье не слишком-то приветливо, был с нею молчалив, в то время как с Ириной болтал о чем ни попадя вполне непринужденно. И Лидия в таких случаях поражалась, насколько схожи эти двое в своих взглядах и насколько хорошо они образованны — свободно рассуждали о том, о чем Лидия, конечно, слышала, но имела самое приблизительное представление.
Скажем, дня два назад случился казус: Лидия поставила на стол две свечи, но ей показалось темновато, она и зажгла третью. Немедленно налетела, словно коршун, Фоминична, плюнула на пальцы, сжала их щепотью и свечу погасила, проворчав:
— Да вы что, барышня Лидия Александровна, беду накликать желаете?! Хуже того, чтоб три свечи на стол поставить, может быть только ну… ну… соль за столом просыпать да солонку после этого не бросить через плечо!
— Да что ж дурного в трех свечах? — изумилась Лидия.
— А то, что три свечи рядом с покойником ставят! — сурово ответствовала Фоминична. — Две в головах, а одна — у него между перстами, на груди недвижимой!
Немедленно завелся разговор о том, отчего такой обычай и примета такая взялись. Лидия что-то бормотала про магическое число три, известное всем народам мира, но Алексей возразил:
— Тогда получается, что три свечи должны иметь значение охранительное, а у нашего простонародья напротив получается.
— А вспомните, — сказала тут Ирина, — что многие верованья пришли к нам вместе с христианством из Византии, а Византия — прямая наследница Эллады. У эллинов же в мифах — в Тартаре три парки, трое судей, три фурии…
— Да и Цербер тоже трехглав, — подхватил Алексей. — Очевидно, что три свечи — символ этой роковой тройственности.
Лидия только вздохнула: ну конечно, она знала и о трех парках, и обо всем прочем, однако ей и в голову не приходило так быстро увязать одно с другим!