Еще один залп, на этот раз ни один снаряд не разорвался рядом с Андреем. Затрещал пулемет Алешки. Андрей пригляделся, унтер стоит навытяжку, а рядом офицер какой-то. Вдруг произошло невероятное. Алексей не малым своим кулаком саданул офицеру в челюсть, тот упал, пулемет смолк.
– Готовься стрелять по моей команде.
– Так, а чего раньше не стреляли? По ним вон, сколько пулеметов лупит, а они как заговоренные. – Пулеметчик с сомнением глянул на Андрея.
– Они не заговоренные, просто хорошо дело свое знают. Атаку начали совсем издалека, вперед не торопятся. С наших максимов и гатлингов дальше девятисот метров стрелять смысла нет. Таковы особенности баллистики. Они только сейчас до девятисот дошли. То есть уже достаточно долгое время мы стреляем совершенно без толку. Есть у них потери, конечно, но позади идущий сразу заменяет погибшего и вот, кажется, будто они неуязвимы. Когда скажу стрелять, посмотришь эффект.
Вокруг Андрея образовался небольшой уголок порядка. Организовалась подача боеприпасов, общая суета сильно сократилась.
– Давай!
Ударил пулемет, сразу за ним подключились еще два. В это же время немцы, подошедшие на достаточно близкое расстояние, резко ускорились. Пулеметы сразу же прочертили страшные, смертельные пунктиры.
– Из личного оружия стрелять только по моей команде! Короче очереди, мажешь, сукин кот!
Немцы неслись на пули. Снова грохнул залп артиллерии. Андрею снова повезло, но по левую руку от него умолк пулемет.
– Целься! Пли! – Защелкали винтовки. Конечно, точность стрельбы оставляла желать лучшего, а многие вообще не целились, но это лучше, чем ничего. В целом эффект был ужасен. Пулеметы и винтовки разорвали вражеский строй на части. Отдельные группы бежали вперед, некоторые пытались бежать назад, навести порядок в этом хаосе, Андрею казалось невозможным. Но и он недооценивал немецкую военную машину. Вскоре стало ясно, что враг дойдет до окопа.
– В штыки! – Андрей вскочил на Бруствер и обнажив саблю рванул на врага. Он понятия не имел поддержали ли его контратаку, пошел ли за ним хоть один солдат. На него кинулись сразу два немца. Корнет на ходу рванул бинокль из футляра и наудачу швырнул его в лицо одному из противников. Тяжелый бинокль угодил врагу прямо в нос, немец упал на спину. Второй попытался ткнуть корнета штыком, но Андрей отвел его удар и рубанул поперек груди. Судорожный всхлип. Корнет не стал дожидаться, пока противник упадет, подскочил к первому немцу и кончиком сабли полоснул его по горлу.
Он огляделся, вокруг кипела рукопашная. Далеко не все, кто был в окопе, рванулись в контратаку, а кое-кто даже давал деру. Но этих людей, сумевших перебороть страх и встать в полный рост перед врагом, оказалось достаточно. В этот миг он встретился взглядом с немецким офицером. Они стояли на расстоянии в несколько шагов друг от друга. И немец не принял бой, он потянулся к кобуре. Андрей кинул шашку, больше ему ничего не оставалось. Кинул и попал. прямо в грудь. Рука немца уже доставшая револьвер разжалась. Сам он завалился на спину. Корнет подошел к телу, потянул за рукоять сабли и тут взгляд его упал на револьвер. На рукояти его он увидел герб лейб-гусарского полка. Револьвер Жоржа.