Чтобы Анджела могла подготовить свой разум к принятию другой программы позитивного изменения привычек, я велел ей вначале есть столько, сколько она ест обычно, не пытаясь что-либо изменить. Ей только нужно было просто отмечать как, а не что она ест. Первым делом Анджела задала себе следующие вопросы:
Вопрос: смогу я просто отмечать в течение двух недель желания съесть что-нибудь сладкое и мысли о пирушках?
Ответ: да, и я хочу, чтобы при этом от меня не требовали каких-то изменений. Я уверена, что смогу просто наблюдать свои мысли и желания.
Вопрос: смогу я взять паузу и сделать выдох после того, как замечу желание плотно поесть?
Ответ: да, я думаю, что смогу это сделать.
Вопрос: смогу я просто отмечать на протяжении одного вдоха-выдоха чувства, ассоциируемые с мыслью о еде и застольях?
Ответ: да. Я действительно хочу научиться делать это.
На протяжении двух недель Анджела отмечала свои мысли о еде и позывы к застольям и фиксировала в дневнике, какие эмоции она при этом испытывала. Она обратила внимание, что ее обычные чувства – тревоги, напряжения и одиночества – быстро порождали мысли о потреблении ее любимых блюд и планировании очередной пирушки. Она говорила: «Я была удивлена тем, как часто я думаю о еде. Это выглядело так, как если бы у меня в мозгу вспыхивала огромная неоновая вывеска, призывающая меня: „Ешь!“ Когда я наблюдала за своими мыслями, они становились подобными случайным шумам, возникающим в голове на протяжении всего дня. Я думаю, что смогу игнорировать большинство этих мыслей, за исключением тех ситуаций, когда огорчаюсь из-за проблем в семье или чувствую себя одиноко».
Отвечая на вопросы, Анджела, по сути, спрашивала встревоженную, напуганную часть своего «я», могут ли эти небольшие шаги быть сделаны без паники, страха перед неудачей или подавленности. Она обнаружила, что какая-то часть ее «я» была способна сказать: «Да, я могу сделать этот маленький шаг». Если бы Анджела дала отрицательный ответ на любой из вопросов, мы бы стали задавать вопросы, предполагающие осуществление еще более мелких шагов. Ведение дневника позволяло Анджеле быть в курсе того, когда у нее возникало желание поесть. Она говорила: «Я думаю о пирушке, когда я нервничаю или испытываю стресс и хочу, чтобы нечто утешило и защитило меня. Я могу позвонить друзьям, но они уже устали от моих приступов тревоги и сами чувствуют себя ненамного лучше. У меня есть несколько близких подруг, но во время наших встреч они потребляют много нездоровой пищи».
Анджела обнаружила, что уверенность в себе возникает